И когда бокал опустел, и Джейк взял его у нее из рук, когда Занна откинулась на спину, зазывно улыбаясь, и услышала прерывистое дыхание Джейка, увидела его потемневшие глаза.
И тогда...
- Никто не мыл меня с самого детства, - полушутя возразила Занна, когда Джейк начал очень нежно ее намыливать.
- Тогда ты много потеряла. - Джейк мазнул мыльной пеной ей по кончику носа и по обоим соскам. Тело Занны напряглось как струна от его прикосновения, и по улыбке Джейка она поняла, что ее реакция не осталась незамеченной. Занна взглянула ему в глаза и увидела в них отблески пламени. Она потянулась к нему и поцеловала в губы.
Руки Джейка двигались по ее телу, лаская ее нежно, как журчащая вода. Прикосновения Джейка отражали его восхищение, его возрастающее желание. Желание, которое Занна разделяла с ним.
Их соитие было медлительным, ленивым, томным. Занна чувствовала себя почти невесомой в объятиях Джейка, ее волосы плыли по воде, как у русалки. И впервые ее удовольствие тоже было нежным, как морские приливы и отливы в середине лета. Но потом, внезапно, их охватила, переполнила неистовая страсть, и они растворились друг в друге, целуясь как безумные, переплетя руки и ноги, пока их тела стремились к насыщению.
А потом на них нахлынула последняя волна, подняла, закружила и выбросила их, стонущих и вскрикивающих, на берег, где они и обрели покой.
***
Занна проснулась с трудом и некоторое время лежала, оглядываясь по сторонам, соображая, где она. Потом резко села, почти впав в панику при виде незнакомой комнаты, измятой постели... и собственной наготы. И, особенно, при виде голого мужчины, безмятежно спящего возле нее.
На мгновение она замерла, удивленно его разглядывая. И как только она начала вспоминать подробности, ее охватило жгучее чувство стыда.
Неужели это она - Занна Уэсткотт - допустила это? Неужели оболочку невозмутимости, которой Занна себя окружила, так легко разбил какой-то незнакомец. Человек, которого она повстречала накануне и которому не могла доверять. Боже мой, деревенский механик... смотритель, на которого она даже не взглянула бы при нормальных обстоятельствах.
"Господи, - подумала Занна, проглотив комок в горле. - Я, наверное, свихнулась".
Но с самого приезда сюда она утратила связь с реальностью, словно ее околдовали, приворожили. А может, она просто пытается найти оправдание для своей необъяснимой, непростительной выходки?
Как бы то ни было, Занна уже опомнилась, пришла в себя. И теперь ей нужно выбираться из этой постели, из этого дома, чтобы оказаться в безопасности до того, как Джейк проснется.
Медленно, очень осторожно она сползла с кровати, обводя взглядом комнату в поисках одежды. Похоже, все ее вещи были здесь, разбросанные по полу, кроме жакета, сумки и туфель, оставшихся на первом этаже, если память ей не изменяет.
Занна собрала вещи, краем глаза посматривая в сторону кровати, но Джейк, слава Богу, спал как младенец.
"Пожалуйста, Господи, - беззвучно взмолилась она, - позволь мне выбраться отсюда. Позволь мне не встретиться с ним лицом к лицу".
Фраза "в холодном свете дня" внезапно приобрела новое пугающее значение.
Занна бесшумно отворила дверь спальни. Она намеревалась одеться в ванной, но знакомый аромат масла для ванн, смешанный с более резким запахом свечного воска, заставил ее остановиться на пороге.
Нет, - поняла Занна, она не сможет сюда вернуться. Витающие здесь воспоминания были слишком свежими, слишком резкими, чтобы их можно было вынести. На лестнице Занна собрала одежду в узел и на цыпочках спустилась вниз, чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся из спальни.
Но, кажется, ей повезло. Когда она отыскала оставшиеся вещи и выскользнула наружу через заднюю дверь, дом все еще был погружен в тишину.
Конечно, еще было слишком рано. Когда Занна осторожно отпирала дверь в "Черный бык" и входила внутрь, она никого не встретила, но услышала отдаленный гул голосов и звон посуды, доносящийся из кухни.
"Как раз вовремя", - думала она, перепрыгивая через ступеньки и горячо желая не столкнуться на лестнице с Труди Шерман. "В комнате ничего не изменилось, и если мне все еще везет, никто даже не заметил, что я не ночевала здесь", - размышляла Занна, комкая простыни и приминая подушку.
Она расчесала волосы, собрав их в привычный строгий узел на затылке, и попыталась справиться с дрожью, прилаживая ленту на ее законное место. Стараясь не вспоминать, как смотрелась эта лента на ее шее.
Занна ополоснула водой лицо и руки, затем припудрилась, собираясь накраситься так густо, как обычно предпочитала. Но остановилась, держа в руке помаду. Потому что ее губы стали другими, более розовыми и припухшими, чем обычно. Под глазами залегли тени, в их взгляде светилась мудрость, древняя как само время. "Чужие глаза, - подумала Занна, положив неиспользованную помаду назад в сумочку. - Чужое лицо".
Она вышла из комнаты и спустилась по лестнице.
- Уже выезжаете? - Труди Шерман казалась удивленной и разочарованной. Но завтракать будете? Это включено в счет.
Занна покачала головой.
- Мне некогда. У меня на сегодня назначена встреча.
В ее голосе звучала обычная уверенность, и ни малейшего намека на душевные переживания. Пивная уже открылась, и при каждом звуке хлопающей двери Занну бросало в дрожь: она боялась оглянуться и увидеть Джейка.
Занна заплатила наличными до странности небольшую сумму, поблагодарила миссис Шерман, неискренне заверила, что ей было более чем уютно, и пошла к своей машине, изо всех сил стараясь не перейти на бег.
"Хорошо, хоть Джейк ее отремонтировал, - успокаивала себя Занна, садясь за руль. - Остается только надеяться, что он не солгал".
Она повернула ключ зажигания, и двигатель - предатель - завелся с пол-оборота, словно и не ломался вовсе.
Только миновав дорожный указатель и выехав на шоссе, Занна смогла вздохнуть свободно.
Теперь ей нужно вернуться в отель и собрать остальные вещи. Затем ей следует сделать то, что она должна была сделать в первую очередь: вернуться в Лондон.
Она шагнула в свое прошлое и очутилась в опасной стране. Ее сумасбродная затея окончилась бедой, и нет смысла притворяться, что это не так.
Джейк напоил ее и затащил в постель. Грязная история, и не такая уж редкая, но у Занны нет другого объяснения своему странному поведению. И нет других оправданий.
"Но по крайней мере, он не знает, кто я такая", - успокаивала себя Занна.
Сюзи Смит осталась в Эмплшеме, Занна сбросила ее с себя, как змея сбрасывает кожу. Теперь ей нужно радоваться этому, радоваться, что ей удалось исчезнуть бесследно, что она сможет стереть из памяти последние двенадцать часов, словно их никогда и не было, и снова жить своей нормальной жизнью.
Или жизнью, которая считается нормальной...
На одно краткое мгновенье Занна вспомнила Джейка таким, каким она видела его в последний раз - гибкое тело, бывшее нежным, страстным, неутомимым источником ее наслаждения, вытянувшееся на белых простынях в глубоком сне.
Они доковыляли до кровати, все еще завернутые в огромные банные полотенца, которыми вытирали друг друга, а потом снова занялись любовью, разгоряченные от смеха и шампанского, и кончили с такой безумной, немыслимой страстностью, словно знали, что это в последний раз.
Занна представила себе, как Джейк просыпается... тянется к ней, и не находит рядом. Она почувствовала, как его сердце сжимается от боли, и замедлила скорость, автоматически нажав на педаль тормоза.
"Но потом он без сомнения пожмет плечами, выбросит меня из головы, и тоже вернется к своей обычной жизни", - напомнила себе Занна с беспощадной самоиронией, с вновь обретенной решимостью набирая скорость. Джейк не будет долго скучать по ней. Его утешит рыжая красотка, или какая-нибудь новая "Сюзи".