— Если ты весь из себя такой внимательный, то не говори, что не знаешь, где Борух.
— Идите за мной, — стражник тяжко вздохнул и встал.
— Обязательно было рубить ему бороду? — спросила Марта вполголоса, — Невежливо как-то.
— Накладную? Я бы ему еще в пузо потыкал.
— За что?
— За подушку. При старом Борухе такого бардака не было. Если уж рядились, так на совесть, чтобы мать родная не узнала.
Молодой Борух обитал за одной из ничем не примечательных дверей в одном непримечательном доме. Везде вокруг ездят груженые телеги и тележки, снуют грузчики, мельтешат дети, степенно вышагивают продавцы и покупатели. Каждый с удовольствием отправит опасного чужака куда подальше. Например, на кладбище, хоть по верхнюю сторону земли, хоть по нижнюю.
Для завязки разговора Кокки начал длинный обмен любезностями с упоминанием множества еврейских имен и степеней родства. Понемногу молодой Борух выяснил, что круг общения странного гостя в достаточной степени совпадал с кругом общения старого Боруха. Особенно в части специфических интересов.
Марта сидела в кресле, не поднимая глаз. Всю легенду, которую придумали люди Фуггера, за один взгляд развеял один старый импотент, которому, можно подумать, некуда было больше посмотреть.
Кокки тем временем аккуратно подходил к сути дела.
— Как Вы, мой юный друг, относитесь к ограблению караванов?
— Как проводник караванов, крайне отрицательно.
— По личному опыту?
— В том числе.
— То есть, Ваши караваны есть, кому защитить.
— Не жалуюсь.
— Полагаю, люди, владеющие искусством защиты, неплохо осведомлены об искусстве нападения?
— Правильно полагаете, — Борух вздохнул, — У меня такое чувство, что еврей здесь Вы, а не я.
— Отчего же?
— От того, что вопросы задаете Вы, а я не могу ответить вопросом на вопрос.
— Любезно предоставляю Вам такую возможность.
— Я правильно понимаю, что Вы с дамой хотите ограбить некий караван, но у вас остро не хватает верных людей? Судя по Вашей осведомленности в некоторых делах, у Вас есть немалый список, к кому обратиться. Но Вы выбрали старого Боруха, которого не видели минимум года три. Это значит, что Вам обязательно нужны люди, которые гарантированно сохранят все в тайне. Единственное преимущество, которое имеют в плане Ваших интересов всеми обижаемые евреи над гордыми и свободными браво.
Кокки дернулся, чтобы встать и пройтись по комнате по своей домашней привычке. Марта положила ладонь ему на руку, и он остался сидеть.
— Я правильно понимаю, что такой человек, как Вы, при нормальном ходе событий не занимается кражами, грабежами и разбоями? — продолжил Борух, — То есть, здесь либо что-то личное, либо заказ от очень значимых фигур, которым нельзя отказывать. Фрау может символизировать как первый, так и второй вариант.
Теперь дернулась Марта. «Фрау», не «сеньора». Легенда «вдовы Пескатори» лопается по всем швам.
— Я правильно понимаю, что в обоих случаях ваше обращение к нам даже не переход к запасному плану, а спасительный бросок костей на удачу? Очевидно, что, дожив до Ваших лет, мастер меча обрастает верными друзьями и надежными партнерами, а не беспокоит случайно попавших под руку евреев.
Кокки собрался ответить, но, пока он подбирал слова, Борух продолжил.
— То есть, подводя итог. Я правильно понимаю, что Вы с вашими планами, покровителями, ресурсами и связями провалили несвойственную Вам задачу и хватаетесь за соломинку? Потому что моя скромная семья никак не может предложить Вам того же, что у Вас уже было, только лучше.
— Нет, — ответил Кокки.
— Вот как? Не говорите пока ничего. Я что-то не учел.
Борух поднялся, подошел к окну, почесал подбородок.
— Монеты. Монеты только что из чеканки, но уже могут накликать беду. Вы получили их не от заказчика. Вы их украли. В Генуе или по пути из Генуи. Не далее, чем вчера, или мы бы здесь уже знали. И это определенно не таможня с прошлой недели, хотя и там вы причастны. Это золото французской королевы-матери!
— Что?
— Вы выехали из Генуи сильно позже того, как Лис Маттео зарезал две еврейские семьи и украл хранившееся у Абрама золото королевы. Обращаясь за помощью к евреям, вы думали, что мы еще об этом не знаем? Учитывая, что Вы тот самый Антонио Кокки, за голову которого Лис Маттео давал тысячу дукатов, надо полагать, что Вы с ним не в сговоре. Вы преследуете тех, кто ограбил наших братьев. Налегке. Но с горячими дукатами. Я правильно понимаю, что часть добычи вы отбили?