— Да.
— Мы идем по следам Лиса Маттео и золота королевы?
— Про золото верно, а Лиса Маттео французы уже поймали и выпотрошили.
— Но золото французы не получили. Если бы оно шло с настоящей охраной, Вы бы ко мне точно не обратились. Есть еще какие-то охотники? Да, конечно, есть. Как только предмет украден, его перестает охранять закон, и любой желающий может невозбранно переукрасть его себе. Должно быть, за этим золотом сейчас идет настоящая охота, и к нам в Тортону скоро пожалуют все генуэзские головорезы и все разбойники с большой дороги, сколько их бегает по этой дороге.
— Пока не слышал. И золотой обоз идет не в Тортону.
— Парпанезе или Пьяченца?
— Я смотрю, Вы достойный потомок старого Боруха.
— А Вы еще успеваете на свою долю жениться и стать фигурой уровня того же старого Боруха. Я в деле. Что там за караван?
— Три телеги золота с очень скромным сопровождением.
— Подробнее.
— Три рыцаря. В каждой телеге возчик и два охранника. Возчики не бойцы.
— Бог Вам судья, уважаемый, если три рыцаря Вам скромное сопровождение.
— При старом Борухе у вас было кому натягивать арбалеты.
— Арбалет отлично помогает от рыцарей, но…
— Никаких но. Садимся побыстрее на лодки. Сплавляемся по течению в Парпанезе без остановки на ночь. Встречаем их на левом берегу. У вас есть кто-то, кто в состоянии устроить стрелковую засаду?
— Есть.
— Первым залпом снимаете хотя бы одного рыцаря. Лучше двух. И не даете охранникам путаться у меня под ногами, пока я уберу третьего. Дальше очевидно.
— Ваши слова да Богу в уши. Извините, что интересуюсь, но насколько велик и успешен Ваш опыт ограбления караванов?
Кокки высыпал на стол с десяток дукатов.
— Как Вы мудро догадались, вчера у них было четыре телеги.
— А убирания рыцарей?
— Последний раз одного вчера в Изола-дель-Кантоне.
— Без последних двух ответов я бы мудро отказался, но, учитывая их, я в деле, — сказал Борух.
Тем временем, обоз из Тортоны в Геную, вышедший вчера из Изола-дель-Кантоне, прошел перевал Джови и заночевал в Миньянего, а к середине дня добрался до городской заставы Генуи.
Перед городской заставой Петер и Симон со своей телегой отделились от остальных. Дальше у каждого своя дорога.
— Телегу эту не видишь ты, — сказал Петер начальнику смены восточных ворот, вертя в пальцах монетку.
— Не надо тут этих штучек, — отмахнулся стражник, — Это мэтр Кокки так может сказать. От него и без того мороз по коже. А все остальные должны показывать груз для досмотра.
— Я Пьетро Фуггер и еду в торговый дом Фуггеров по особой надобности.
— Груз покажите и проезжайте, не задерживайте.
— В чьей счетной книге твои долги?
— Антинари, — стражник сначала ответил, потом задумался, надо ли было отвечать.
— У тебя нет долгов, — сказал Петер, — Как тебя зовут?
— Паоло Публикани старший. Только с младшим не путайте.
Петер стегнул лошадей.
— Сеньор, а что записать про груз?
Петер остановил телегу.
— Смерть французским оккупантам, — тихо-тихо сказал он на ухо стражнику. И добавил, как послышалось Симону, несколько имен.
— Проезжайте, — махнул рукой стражник, — Но насчет Антинари мы договорились!
— Вот жопа так жопа, прямо адского содомита огнедышащая жопа, — в сердцах выругался Петер. По-итальянски, но в своей северной традиции. Местный бы непременно для усиления эмоций присовокупил к жопе какого-нибудь святого. Или даже совокупил бы.
— Где? — удивился Симон. Никакой особенной жопы на протяжении всей миссии он пока не заметил.
— Мы оставляем столько следов, как будто у нас из жоп течет понос с ароматом аниса! Я оставляю! Мне осталось еще табличку на груди повесить «Я, Петер Грубер, граблю короля и королеву-мать».
— Можно было не оставлять? — спросил Симон, — Я просто не знаю.
— Господи, да ты-то еще бы знал. Ничего не было, ни планов, ни подготовки. Чертов рыцарь вытащил свою жопу на дорогу, и понеслась жопа по кочкам! Еще и смена на заставе не та, что должна была быть! Жопой они свой график соблюдают, или головой?
— И что делать?
— Ноги делать! Сдавать груз и делать ноги из Генуи. Бежать быстрее, чем дорогу видишь.
— Куда?
— Да хоть к дьяволу в жопу! И пока не закончится конклав, носа из этой жопы не высовывать.
Симон вздрогнул. Он, конечно, тоже беспокоился. Нельзя не беспокоиться, имея на руках шестьдесят тысяч дукатов краденого золота. Но, судя по поведению до сих пор невозмутимого Петера, поводов для беспокойства существенно добавилось. Сначала Петера узнали те контрабандисты. Стоит им спросить, вернувшись домой, какие есть свежие новости, им расскажут что? Про французского рыцаря и золото королевы-матери. А стражник будет ли молчать? Про свою счетную книгу будет, а про Пьетро Фуггера с загадочным грузом?