Мой голос был подобен эху, отражающемуся от стен после того, как были произнесены все слова. Я даже не понимал, что говорю. Как будто разум и тело были разъединены, а рот двигался сам по себе. Медленно я начал приходить в сознание как раз вовремя.
– Это ничего не объясняет насчет меня... Почему ты перестал со мной разговаривать? Если ты хотел показать мне это и сказать, что я все еще много значу для тебя, почему ты вообще захотел закрыться от меня для начала?
Голос Рокки вторгся в мою бездну. И хотя он звучал обвиняюще, я был благодарен ей за это.
– Потому что я был слабым! – Я натянуто рассмеялся. – Разве ты не видишь этого? Я всегда был слабым! Начиная с того, чтобы быть пойманным с выпивкой в семнадцать, до того, чтобы позволить себе опуститься до дна. – Я посмотрел вниз, чувствуя на своих плечах тяжесть всего мира. – Я был жалким.
– Из всех убогих отмазок...
Серьезно? После того, как я излил душу и сердце?
Я сердито взглянул на нее.
– Нет. Выслушай меня, пожалуйста, – умолял я. – Каждый раз, когда я звонил тебе, то чувствовал, что моя решимость ослабевает. Мне хотелось упаковать чемодан и увезти тебя, как и обещал. Единственное, что меня останавливало, это то, что ты была в Бэтл-Фоллс. И я знал, что дал слово самому себе и отцу не возвращаться. Потом ты пошла в колледж, который был...
Я смотрел, как бледнеет лицо Рокки. Она моргнула несколько раз, прежде чем ответить:
– За городом.
– Я знал, что смогу навестить тебя, но боялся, что каким-то образом утащу нас обоих на дно.
– Почему?
Я так сильно прикусил губу, что заслезились глаза.
– Обещай, что не будешь злиться.
– С чего бы мне злиться? – Ее голос слегка дрожал.
Не зная, как еще описать эмоции, которые проносились по моему телу каждый раз, когда я был рядом с ней, я прошептал:
– Ты была как мой спусковой крючок.
– Что? – Ее ноздри сердито раздулись. – Как я могу быть спусковым крючком? Я никогда не заставляла тебя делать то, чего ты не хотел. На самом деле, это я всегда следовала за тобой.
Я на мгновение задумался над ответом.
– Нахождение рядом с тобой что-то делает со мной. Это напоминает мне о наплевательском отношении и просто о безрассудстве.
– Это даже не имеет смысла.
И вот так, все, что держалось внутри... каждый слой вины, неуверенности и надежды выплеснулся наружу. Я знал, что она, вероятно, не поймет. Черт, иногда мне казалось, что и я все еще не понимаю. Но пути назад не было.
Я закрыл глаза и позволил словам литься.
– Я знаю, что для тебя – нет, но для меня имеет. Ты... ты олицетворяла хорошее в такое плохое время. Ты была как награда, когда я делал что-то не так. Наверное, это была испорченная форма позитивного подкрепления. Я боялся, что если увижу тебя снова, то вернусь к мальчику, который был в Бэтл-Фоллс. Каждый раз, когда я говорил с тобой по телефону, то чувствовал такой же всплеск эмоций, когда мы были вместе. Я понятия не имел, что произойдет, если я увижу тебя лично, и поэтому перестал звонить тебе и отвечать на твои звонки.
– Это невозможно, – прошептала она.
– Ты о чем? – Мои глаза открылись.
Я уставился на Рокки, молясь, чтобы она меня раскусила. Я хотел сказать это прямо. Хотел сказать, что люблю ее и всегда любил. Но что-то меня останавливало.
Страх?
Может быть.
Возможно, знание того, что даже как владелец бизнеса и даже как взрослый мужчина я не соответствовал тому, что она заслуживала...
Или, возможно, то, что она чувствует то же самое, и я готов оставить все в Чарльстоне ради дерьмовой жизни в Бэтл-Фоллс.
– Неважно, – ответила она быстро.
Я моргнул от разочарования и облегчения, чувствуя, как из легких вырывается тяжелый поток воздуха. Нахмурившись, я увидел, как ее глаза оживились.
Застенчиво глядя на меня, она заметила:
– Я не думаю, что всплеск, который ты чувствовал, имел отношение к плохому.
– Ты не можешь этого знать.
– Я знаю, потому что... – Она покачала головой и сменила тему, оставив меня наедине с моими мыслями. – Если ты все время планировал нанять медсестру для своей матери, зачем вообще так надолго возвращаться? А еще важнее, почему ты устроился на работу к нам? Конечно, если тебе не неудобно. – Даже я не был достаточно глуп, чтобы не уловить саркастический яд, сочащийся из ее тона.
– Отец сказал мне, чтобы быть лучшим человеком, иногда приходится делать то, чего не хочешь. Как бы ни мучило меня снова встретиться с мамой, я знал, что должен это сделать. Я также думал, что, поскольку прошло более чем достаточно времени, прошлые раздражители не повлияют на меня так сильно. Я достаточно вырос как мужчина, чтобы стоять на своем и оставаться тем, кем я стал. Я, наконец, стал достаточно храбр, чтобы столкнуться со своими страхами.