Я с трудом сглотнул.
– На самом деле, стонала. Я слышал тебя.
К моему удивлению, она беспечно сменила тему.
– Ты настоящая сова. Ты не спал все это время?
– Да, я все слышал, – вставил я, отчаянно пытаясь направить разговор туда, куда хотел.
– Например? – Ее голос дрогнул. Хотя мне было немного неприятно дразнить ее, я не мог остановиться. Годы и годы самообладания наконец настигли меня. Тормоза наконец сломались. – Что ты слышал? – она настаивала.
Дело в том, что даже если вы хотите оставить прошлое позади, оно все равно умудряется подниматься в самые уродливые моменты. Когда это время придет, у вас не будет выбора, кроме как сделать несколько шагов назад и встретиться с ним лицом к лицу. В моем случае мне нужно было рассказать о том, что я видел в ее доме прошлой ночью. Только так я смогу двигаться вперед.
Я осторожно поднял глаза, заметив, как приоткрылись ее губы, но я знал, что она просто волнуется.
– Ты знаешь, что я заходил к тебе домой два дня назад?
– Подожди, что? – Ее глаза потемнели, а на лице была безошибочная выражение вины.
Я вздохнул и слегка задрожал.
– Мне было плохо из-за того, что произошло в магазине. Я должен был извиниться за историю с пенисами, и опять же я ненавидел то, что опять чувствовал себя старым Джесси, понимаешь?
– Когда ты приходил? – потребовала она.
– А ты как думаешь? Я подъехал к твоему дому и увидел чужую машину на твоей дороге. Я знал, что твои родители ухали, и это не могла быть Эмили. Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что это была машина Итана.
Я не мог не рассмеяться над тем, как глупо это прозвучало. Думаю, ребята из средней школы Бэтл-Фоллс были правы насчет меня. Я определенно был чудаком пятого класса.
Рокки выглядела так, словно ее застукали за чем-то, чего она делать не должна. Ее брови были сдвинуты, а нос сморщен от сожаления.
– Да, он хотел приготовить для меня ужин.
– Готовить для тебя? – Да, конечно.
Она кивнула, но не сказала ни слова.
Я мог бы закатить глаза, но не сделал этого. Будучи двадцатитрехлетним юношей, я уже не раз ездил на родео и прекрасно знал, что готовить обычно не приходится.
– Ты же знаешь, что «приготовление пищи для тебя» – это код, верно? – Я сделал несколько вдохов, чтобы успокоиться, опасаясь, что моя ревность будет слишком очевидна. И стиснул челюсти, представляя, как этот придурок схватил Рокки. Я покачал головой, ожидая ее ответа, и когда она не ответила, я продолжил. – Я остался в своей машине, думая, стоит ли мне зайти и побеспокоить тебя. Черт, я, безусловно, хотел.
– Почему?
– Ты знаешь почему, – пробормотал я.
Она должна была знать почему, но это не означало, что она знала. По крайней мере, я хотел, чтобы это было так.
– Разве?
Она очень хотела играть в эту игру, не так ли? Ладно. Я скажу.
– Я видел, как Итан вышел с взлохмаченными волосами. Этот маленький тюфяк больше не был тюфяком.
Хотя мозг говорил мне – кричал – остановись, это было, как если бы у моей руки был свой собственный разум.
Отчаянно желая почувствовать тепло Рокки раз и навсегда, я протянул руку и сделал так, как себе представлял: провел пальцем по ее оливковой щеке.
Она открыла и закрыла рот, как будто хотела что-то сказать, но не смогла произнести ни слова. Ее губы оставались приоткрытыми, она громко дышала. Я молча молился, чтобы она снова застонала.
Интересно, слышал ли Итан ее стон?
Челюсти сжались, когда я вспомнил, как этот придурок выходил из ее дома, глядя на меня с самодовольным выражением лица. Я с отвращением причмокнул языком.
– Я был зол, но почему? Я не имел права сердиться. Мы даже не были хорошими друзьями.
Как при крушении поезда, невозможно было удержаться, чтобы не представить, как он ласкает тело Рокки. Я почувствовал, как внутри у меня все перевернулось от гнева, кровь опасно закипела. Хотя я, возможно, и не заслуживал принцессу, сидящую передо мной, я знал, что Итан тоже.
Какого черта я делаю? Как это мне помогло? Мне нужно было стереть это видение из своей памяти. Мне также необходимо было стереть воспоминания из ее памяти.
Движимый похотью и любовью, я отбросил все мысли, которые у меня были, и позволил своим плотским инстинктам взять верх. Приблизив лицо опасно близко к ее, я продолжал касаться ее щек, двигая пальцы ниже к ее ключицам. Я отчаянно хотел заменить Итана в каждой фантазии – это означало заменить его в ее воспоминаниях.
– Он прикасался к тебе вот так? Он наклонялся к тебе так? – Я вторгся в ее личное пространство, наконец-то вдохнув ее сладкий аромат. – И шептал нежности на ушко?