Голос красавицы-ведущей то прерывался, то продолжал раздаваться в ушах. По ее симпатичному личику и красному брючному костюму то и дело шли серо-белые полосы. Внезапно картинка и вовсе пропала, началось шипение, а потом серый экран зажужжал.
В то же самое время, как только звук голоса девушки прекратился, а картинка пропала, раздался стук во входную дверь. Из-за него я соскочила с места и сжала покрепче пульт от телевизора. Сердце затрепетало в груди, а мысли от страха умчались так далеко, что я про них позабыла.
Я постаралась себя успокоить, но тревога все быстрей и быстрей распространялась по моей груди. Будь за дверью Лэсли, он бы сейчас не стучал. Будь там кто-то другой из моих близких, например Нил, он бы заранее предупредил, чтобы не доводить меня до обморока. Вот только звонков или сообщений от него мне сегодня не поступало.
Ну почему миру так нравится испытывать меня пугать до чертиков⁈
В дверь еще раз настойчиво постучали. Я решила больше не ждать, поэтому приблизилась к ней, захватив с кухни ножик, после чего сразу крикнула:
— Кто там? — я заглянула в глазок, но абсолютно никого не увидела. — Если это шутка какая-то, то убирайтесь!
Ну конечно, это все-таки могли быть детишки, которые решили прогулять школу. Дети же любят испытывать себя на прочность, наверное, поэтому они забрели в этот страшный нежилой район…
Стоило мне так подумать, как теперь послышался не только стук в дверь, но и начала туда-сюда крутиться дверная ручка. Она начала ходить ходуном, будто готова была оторваться в любую секунду.
Снова мне пришлось вспоминать имена всех мне известных богов. Молитвами я тоже постаралась не брезговать. Я сжала в руках простой кухонный ножик, потихоньку начала отступать, а потом зашла в свою комнату и в ней закрылась.
Скорее всего, это Мариса давала мне знать, что отыскала меня. Она дух проклятой сестры, поэтому, разумеется, была сильней других призраков. Даже при том, что у нее и не было возможности материализовать себя, она могла хорошенько меня запугивать. Не обязательно ведь иметь тело или форму, чтобы нагонять на живых людей ужас и вселять в их сердца необузданный страх…
Закрывшись в комнате, которую для меня выделил охотник, я спокойно прошла по ней и легла на кровать. Здесь был установлен массив, поэтому бестелесная ведьма не сможет пробраться внутрь моего тела, но и мне выходить теперь отсюда не стоит.
— Выходит, Лэсли снова был прав. Если бы Мариса нашла меня в школе, я бы не смогла убежать… — корила я себя.
Я достала из кармана свой телефон и написала бабуле:
«Ты случайно не знаешь, можно ли солью убить проклятую сестру?»
Спустя час от бабушки пришло сообщение:
«Ты вздумала убить мать? Хочешь, чтобы за тобой начал гоняться еще один призрак?»
В конце она поставила смешной смайлик ножа, оказывается, бабушка и правда умела использовать телефон и даже эмодзи. Удивительно, и почему мы с ней раньше не переписывались?
«Нет, я хочу избавиться от Марисы, а не от мамы», — ответила я.
Бабушка быстро прочитала отправленное мной сообщение, но от нее ответ не сразу пришел. Она пять минут будто о чем-то думала, а когда она все же ответила, то ничего хорошего в ее словах я не нашла:
«А ты уверена, что это Мариса? Я поместила в ее гроб успокаивающие душу благовония, поэтому она на время должна оставить тебя… Келли…. Кто за тобой гонится?»
По всей видимости, на меня объявили охоту уже все, кто вообще мог…
Спустя два часа бабушка уже стояла на пороге квартиры, в которой я пряталась от суровой жизни. Прибыла она на пару со Стариной.
— Он останется с тобой, и это не обсуждается, — заявила она, указывая на пса.
Мне это решение не хотелось обсуждать и осуждать, я ведь была абсолютно не против, чтобы у меня появился помощник. Я погладила Старину и улыбнулась бабуле.
— Бес может быть со мной днем, а на ночь возвращаться в особняк к тебе. Лэсли хорошо защищает меня.
— Нет, Бес останется здесь и будет постоянно следить за тобой, — она огляделась. — Я не стану беспрекословно доверять этому мальчишке и уж тем более не стану легко тебя вверять в его руки.
— Почему? Раньше тебя это не волновало?
Я провела бабулю к столу и налила нам две кружки чая. Старине пришлось довольствоваться водой.
— Я никогда не была для тебя хорошей бабушкой, и я это понимаю, но это не значит, что я тебя не люблю, Калиса. Я желаю тебе только лучшего, но этот парень… Как много ты вообще знаешь о нем?
— Я знаю, что он умный и сильный, у него неплохое лицо, он учтивый…
Этот разговор в точности повторял мой диалог с Нилом, который у нас с ним произошел, когда мы с Лэсли впервые «официально» познакомились.
Бабушка покачала своей головой.
— Не доверяй этому мальчику. Ты как-то спрашивала, почему грязевой голем начал следовать за кое-кем. Теперь я понимаю, что ты спрашивала о нем, об этом охотнике. Что ж, думаю, я наконец-то поняла, почему голем шел за ним. Это не из-за того, что он был близок с убийцей.
— Я думал, голем мог следовать за Лэсли, потому что он охотник, который часто ходит на кладбище, — поведала о своей теории я.
Агата еще раз покачала головой.
— Голем следовал за ним не потому, что он ему знаком. Голем был заколдован мной следовать за любыми враждебно настроенными к ведьмам создаю. А этот мальчик, если ты не знаешь, Калиса, один из клана Кальд. Я так понимаю, ты ни разу не слышала, чем славится этот клан охотников?
Чем? Они убивают богатых и отдают еду беднякам? — хотела пошутить я, но бабуля казалась слишком серьезной. Увидя, что я какое-то время молчу, она продолжила свой рассказ:
— Клан Кальд всеми правдами и неправдами пытается сделать своих детей сильными. Например, они используют демонов, чтобы зачать потомство. Как ты знаешь, Калиса, демоны не сдают яйцеклетки в банк доноров, да и найти адекватных потомков демонов все сложней и сложней…. А раз нет демонов, то и ведьмы сойдут. Отец этого мальчика использовал ведьму, чтобы она родила для него сына, а потом он пытался убить ее, когда та наконец родила ребенка. За это он поплатился жизнью.
Я застыла. Давно мне не доводилось слушать семейные драмы, наподобие тех, что творились столетия назад в моей семье. У меня прямо слов не было.
— Нет же… Я видела ту ведьму. Она в полном порядке, да и сказала, что отец Лэсли тоже жив и здоров.
Бабушка усмехнулась.
— Конечно же он жив и здоров, потому что она лишила его смертного тела. Она заточила его где-то и поддерживает в нем жизнь. Ей хочется, чтобы он мучился, чтобы страдал и помнил, что бывает с тем, кто пытается использовать ведьм.
Мне стало не по себе. Лэсли знал эту историю? Ну конечно, он должен был знать… Вот только какого черта⁈ Его отец не просто соблазнил женщину со злым умыслом, но и пытался ее убить, когда у них наконец-то появился ребенок⁈ Тогда почему Лэсли продолжал говорить, что это ведьмы погубили его отца, если его отец — главное зло в этой истории. Так он и правда всему дает не тот эмоциональный окрас, который ты ожидаешь увидеть после такой истории? Или же все просто… и Лэсли на самом деле встал на сторону отца⁈
Почувствовав, что я ухожу все дальше в себя, бабушка взяла меня за руку.
— Я сказала это тебе, чтобы ты не бросалась в омут любви с головой. Да, тот мальчик хорошенький, но он все еще незнакомый для тебя человек. Не верь всему, что он говорит. Поняла меня, Калиса?
Я постаралась улыбнуться и махнула рукой.
— Ладно, я тебя поняла, но не беспокойся так, бабушка.
Я ведь не ведьма, так какой ему от меня прок? Да и Лэсли всего лишь играет рядом со мной роль защитника. Ему просто не хочется видеть, как кто-то умирает, как все те бедные девушки, которых похищал серийный убийца.