Нет, точно не привиделось. Я лежу полуголая в кровати этого Халка. Стопееее….полуголая?!!!
В ответ молчу, очи свои принципиально не открываю и усиленно пытаюсь найти связь с памятью о вчерашнем вечере и ночи. Так, во время танца терлась своим телом об его… не очень хорошо, но сойдет. Дальше караоке…о, черт, елозила своей задницей на его коленях, уже хуже, но жить можно. Дальше, о Боги, мы целовались…нет, неправильно, мы яростно поглощали рот друг друга. Это было потрясающе, я даже сейчас помню, как меня потряхивало от прикосновений его губ и рук. По всей видимости, кровь была в небольшом количестве в алкоголе.
А моя фобия видимо вчера взяла отпуск или, что еще страшнее, не реагирует конкретно на одного человека. Конечно, дело дрянь, но как я оказалась в постели этого трахателя всего и вся? Сколько не пытаюсь, ничего не могу вспомнить.
От мозговой атаки моя похмельная голова начинает пульсировать от боли, уже стону в голос. Кладу ладонь на лоб, пытаясь сдавить виски, чтоб хоть как-то уменьшить последствия бурной ночи. Чувствую, что Даниил переместился по кровати.
— Селина, прекращай! Открой глаза и выпей лекарство.
— Что за лекарство?
— От похмелья, от него родимого.
— Нет, я пью свое, у меня в сумочке есть.
— А сумочки нет, я вчера, когда тебя увозил, сначала забыл забрать твои вещи, а потом с тобой на руках не стал возвращаться.
Так, на руках, значит. Становится немного понятнее, откуда это ощущение, что я плыла по воздуху. Блин, прям себя воздушным шариком возомнила.
Осторожно приоткрыв глаза, медленно села, натягивая одеяло повыше. На мне, кроме нижнего белья и огромной белой рубашки хозяина кровати, ничего не было. Полный капец!
Не смотря в глаза Даниила, взяла протянутый стакан с шипучим содержимым. Сморщив нос от пузырьков, быстро выпила. Вернула стакан и быстро легла обратно, так как вращение головы вокруг тела, как кольца Сатурна вокруг планеты, вызывали тошноту и усиление боли.
Спасибо, и… извини, прошептала я.
Блин, столько дел наворотила.
За что извиняешься, Кроха? голос мужчины звучал приглушенно и хрипло. Мне кажется, я бы его могла часами слушать. Да, тараканы походу дела еще пьяные, как свиньи.
— Даниил, я ничего не помню, даже как попала сюда, поэтому прости за мое пьянство и прошлую ночь.
— Так, с извинениями за амнезию понятно, а что ночью было не так? На мой взгляд, все прошло замечательно.
Я скривилась. Блин, вот же врет и не спотыкается. Молчу.
— Селина, как часто ты так… гуляешь? — его голос звучит напряженно, но глаза я упорно не поднимаю.
Стыд проснулся, как всегда, не вовремя. Нет, конечно, хотелось рвать и метать, но… это я напилась и соответственно должна отвечать за свои поступки. Ах, да! Меня ж что-то спросили.
— Вот так, чтоб с провалами в памяти, первый раз.
— Это замечательно, а без провалов памяти?
— Мужчина, что ты меня пытаешь? — на что он раздраженно хмыкнул. — Периодически, слышишь. Просто я так расслабляюсь. Это что, противозаконно?
— Женщина, не заговаривай мне зубы, а точнее мозг. Перефразирую, с какой целью ты специально напиваешься?
— Блин, Даниил, смени специализацию и иди дознавателем, все дела им раскроешь за пару месяцев.
Селинаа! о, это уже громко и явно с последним предупреждением.
— О Боги! Ты меня достал! Ладно, я скажу. У меня гаптофобия… — блин, надо ж ему объяснить по-человечески. — В общем, я боюсь прикосновений, но и моя фобия не идеальна. У нее свой страх — она боится алкоголя и прячется, тем самым облегчая мне жизнь. Сделаем выводы, я сплю с мужчинами только нетрезвая.
Ну, вот, высказалась. В комнате стоит тишина, отрываю глаза от разглядывания абсолютно бежевого пододеяльника. Арчинский смотрит на меня, но в его взгляде нет осуждения или недовольства.
— Хорошо, с этим разобрались, теперь мне непонятно, почему ты извинилась за секс.
Я взвыла в голос и резко села на кровати с намерением свалить из этой комнаты, а лучше из дома.
— Арчинский, если я переспала с тобой, это еще не значит, что я обязана тут душу тебе вывернуть, — попыталась соскочить с кровати. Но хрен мне дали это сделать. Реакция у боксера, хоть и бывшего, была отменная. В ту же секунду меня перехватили рукой под грудью и обратно кинули на подушку. Вспышка боли резанула по глазам.
— Кроха, извини, но тут ты сама виновата. Не надо было дергаться в противоположную от меня сторону. А теперь я слушаю ответы на свои вопросы.
Он лег рядом, причем рука так и осталась лежать на мне, только переместилась на живот. Ну, вот как так?! От тепла его тела было приятно, конечно, я чувствовала покалывания в местах, где он соприкасался со мной, но такой неприязни и холода, как обычно, не было.