Арчинский вернулся одетый в спортивную куртку и кроссовки, а меня завернул в кожаный плащ, ну, судя по размеру, его. На ноги — балетки, которые были мне на размер больше. Походу нет предела, и я стала выглядеть еще глупее.
Мужчина молчал все время. А я боялась ляпнуть какую-нибудь глупость, но все равно решилась.
— Спасибо! — на меня посмотрели не верящим взглядом. — О, да ладно. Я умею благодарить, в детстве учили.
Меня снова попытались поднять, но я оттолкнула руки.
— Я сама, не надо меня таскать, как мешок с картошкой! Спасибо, правда, я сама теперь могу, — смягчилась в конце, указывая глазами на свою обувь.
Даниил также хмуро смотрел на меня.
— Ну, кто меня повезет?
— Я. — только открыла рот, чтобы возразить, — И даже не начинай. Я сам тебя отвезу, сам схожу в клуб за твоими вещами. А ты будешь тихо сидеть в машине и меня слушаться. Я понятно объяснил или на язык матов и жестов перейти?!
Я просто кивнула в знак, что на все согласна. Его мужской авторитаризм меня поразил. Меня подхватили на руки, быстро вынесли из дома и оп — ля, я в машине на пассажирском сидении. Ремень мне пристегнули, дверью хлопнули. Через пару минут выехали с территории коттеджа. Лицо у моего водителя каменное, злое, челюсти плотно сжаты. Вот чего спрашивается злится? Я ж почти молчала. Даже когда я вчера его посылала в больнице, он был веселее и спокойнее. В общем, я походу дела впала в немилость царя нашего.
— Даниил… — позвала мягким голосом. Но в ответ тишина.
— Медвежонок, ты меня пугаешь! Я, правда, не понимаю причину твоего бешенства.
— А и не надо понимать! И, вообще, я просил молчать.
Огоо-го, эток я попала в пучину ярости. Но лицо мужчины немного расслабилось, а руки перестали яростно сжимать руль. Спустя десять минут тишины, за исключением шороха колес об асфальт и тихого рокота двигателя, Даниил шумно выдохнул. Я от неожиданности даже вздрогнула.
- Кроха, я понял, что принцип жизни у тебя — сделай наоборот, и пусть все сдохнут.
Я задумалась. Нет, ну, в общем смысле, так и есть! Прям обидно стало. Мне казалось, что я такая таинственная и непонятная. А тут разгадали в полпинка. Хотела возразить, что мол ошибаешься ты, молодой человек. Но на меня посмотрели взглядом «вот только начни»…
— Арчинский, ты слишком обобщаешь. Просто у меня есть свое мнение, и я поступаю так, как мне удобно. В противном случае мою жизнь бы так устроили, что я б повесилась при первой же возможности.
Кто б устроил? он нахмурился. А я снова отвлеклась на созерцание мужского лица.
Блин, ну, как можно быть таким красивым? А ведь в боксе был, а нос точно целый. Таким жестким я его видела впервые. Мы будто ролями поменялись. Теперь я думала, какую бы шутку сказать, чтоб разрядить ситуацию, а он сдержан, зол и язвит. Вспомнила, что мне задали вопрос.
— Моя мать, но это долгая история. И я на сегодня и так уже превысила лимит откровенности.
— Ну, я намек понял. Ладно, обсудим в другой раз.
У меня, наверное, лицо вытянулось от удивления, поэтому мужчина продолжил.
— Нет, ну, Звездочка моя! Неужели и правда думала, что вот так легко от меня отделаешься?! — он уже улыбался.
Боже, а еще говорят, что это женщины непостоянны в эмоциях, и в период пмс мы невыносимы. А с этим-то что? Какой синдром или болезнь? Нет, у меня есть пара идей его нервозности, но они Даниилу точно не понравятся.
В тишине доехали до клуба, но после нашего небольшого разговора мне полегчало. Эта тишина теперь не давила, а объединяла. Каждый думал о своем, но в салоне автомобиля было уютно.
Даниил заехал на парковку, заглушил двигатель. Повернулся ко мне. Его глаза прошлись по моему телу и задержались на голых коленях. Того, что он их погладит, я не ожидала, поэтому вздрогнула. Рука мужчины остановилась, а я сверху на его ладонь положила свою.
— Арчинский, я вздрагиваю просто от неожиданности. Ну, и непривычно.
После моих слов он нежно и медленно погладил большим пальцем кожу над коленом. Это было приятно, очень. Пипец, я точно попала.
Крох, ты замерзла? мужчина продолжал поглаживать ногу, не отрывая взгляда от моих глаз, — надо было на тебя свои спортивки натянуть.
— Ну, да! А потом спасателей вызывать, чтоб оттуда меня извлекли, а сначала кинологов с собаками, чтоб нашли.
Он снова улыбнулся. Мне очень нравилась его улыбка. Уверена, если Даниил еще слегка прикладывает усилие, то у девушек рвет крышу, и они отдаются ему прям посреди белого дня, на парковке.
— Не переживай, я сам тебя найду и даже извлеку.
— Ну, ну. Да ладно, все нормально. Я не замерзла, а руки у меня всегда холодные и ноги тоже.
— О, так тебя надо всегда согревать ночами, — он взял меня за руку и поднес ладонь к своему лицу, согревая ее дыханием. — А ты, как врач, должна знать, что человеческое тело согревает лучше всего.
— Медвежонок, не борзей. Я вижу, к тебе вернулось хорошее настроение, — я продолжала за ним наблюдать, ожидая его реакции.
Даниил почти невесомо поцеловал меня в середину ладони и вернул мою руку обратно на мою же коленку.
— Да, настроение стало лучше. Вот видишь, стоило тебе помолчать, и все наладилось.
Он в конце хмыкнул, отстёгивая ремень безопасности. Хотела возмутиться, но передумала. С такими, как этот мужик, спорить бесполезно. Да и что-то совсем не хотелось ругаться. Видать, я устала.
— Селин, я заберу твои вещи. Где ты их оставила?
— В кабинете у Алисы. Там плащ и моя сумочка. Но если Алисы не будет, тебе без меня не отдадут. Давай вместе пойдем, — я быстро отстегнула ремень и уже взялась за ручку двери.
— Кроха, я тебя точно отшлепаю. Сидим смирно на попке и ждем меня. Я справлюсь.
Я закатила глаза и уселась в кресле поудобнее.
— Да, пожалуйста! Иди сам.
Мужчина что-то пробурчал о непослушных девчонках и ушел.
Я огляделась. Машина просто класс. Кругом мягкая бежевая кожа, плавные линии, удобное кресло. В салоне пахло парфюмом Даниила и апельсином. Я вспомнила, что время почти обеденное, а я ела в последний раз вчера вечером, на работе. В клубе были какие-то закуски, но назвать их едой точно нельзя. Точно помнила, что дома еды особо нет. А вот на работе в холодильнике стоят картофельная пюрешечка и кусочек форели под молочным соусом. Мммм… вкусняшка. Надо срочно на работу.
Осмотрелась по сторонам. Неподалеку стояло несколько машин. У самой дальней стоял парень и курил. Заметив, что я за ним наблюдаю, отвернулся и сел в машину. Черт, это, наверное, те, кто следят за мной. Холодок страха скользнул по нервам. Надо позвонить Артему и узнать, кто из наших за мной присматривает. Подозрительная машина уехала. Может, я ошиблась, а это просто совпадение.
Даниил вскоре вышел из клуба с моими вещами. Плащ кинул на заднее сиденье, а сумочку положил мне на колени.
— Алиса была в клубе? — поинтересовалась у довольного мужчины.
— Была. И сказала, что вечером ждет от тебя подробный рассказ.
Я тихо застонала.
— Черт, что ты ей такое сказал, что она жаждет подробностей?
— Да ничего лишнего. Сказал, что приехал за твоими вещами, что везу тебя домой, и ты ждешь меня в машине. А еще, что с тобой все в порядке, и оставил ей свою визитку, чтоб в следующий раз звонила сразу мне.
— Ооо, ты меня убиваешь! Да она сегодня вечером меня даже в земле найдет. Ты знаешь, Арчинский, Алиса почти идеальна, у нее всего один порок. Любопытство.
Этот жук улыбался во весь рот. Ну, прям дальний родственник Чеширского кота.
— Ты специально, да?!
— Ну, что ты! Звездочка моя, даже в мыслях не было.
Он почти ржал. Вот гад. Я сумочкой ударила его по плечу.
— Ой, не дерись, а то потом у тебя рука болеть будет.
Я снова ударила, только на этот раз вложила всю силу. Ну, прям от души.
Даниил перехватил мою руку и, поцеловав запястье, уложил обратно на коленку.
Крох, я боли почти не чувствую, так что даже не пытайся, подмигнул мне загадочно и завел машину.
До моего дома ехали снова молча, я делала вид, что обижена. Место, куда меня поцеловали, как будто покалывало. И я все думала, почему меня так тянет к этому медведю. Грубый, деспотичный хам, от которого веет опасностью вперемешку с сексуальностью. Плохой мальчик. Видать, мать оказалась права. Я не ценю своего счастья, меня тянет совершать глупости и лезть в неприятности. Хотя бы взять мое решение работать в криминальной сфере. Это риск, риск ценой в жизнь. Просто свою жизнь я не любила, мне хотелось спасать других и верить, что так я верну долг. Когда-то я не успела спасти, не уберегла. Я не могу этого забыть, не могу себя простить!