Даниил
Нахожусь в полутуманном состоянии, как после нокаута, в ушах легкий звон и легкая тошнота, видать, от наркоза и лекарств. Девчонка после проповеди исчезает в дверях, и я с трудом перевожу взгляд на друга.
Артем стоит, скрестив руки на груди, челюсти плотно сомкнуты, он явно недоволен моим поведением.
— Даня, ты, конечно, меня прости, но ты- урод. Ты зачем ей это дерьмо наговорил? — смотрит гневно, явно ожидая от меня ответа.
— Да, я как-то так… не знаю… решил одарить девчонку, они ж всегда этого хотят.
Глядя на лицо друга, понимаю, что, видать, немного лоханулся, но сам не понимаю, что на меня нашло. Видать, от наркоза крыша немного поехала, а еще ее глаза…как жидкое серебро, такие необычные и глубокие. И этот ее Медвежонок… никогда не позволял девкам давать мне прозвища.
— Нет, ты реально козел. Голову точно пойдем проверять. — Артем сокрушенно вздыхает. — Селя теперь неделю со мной разговаривать не будет.
— Я ее не знаю, что, вообще, за девчонка? — интересуюсь я, так как точно не помню ее лица, а память у меня фотографическая.
— Нашел, блять, девчонку! Она — Сафронова Селина Арнольдовна, первоклассный врач-хирург, моя подруга детства, работает с нашими парнями уже около двух лет, как минимум треть из них ее боготворит, а остальные за нее просто пристрелят. Она их Мать Тереза и Бог в одном лице. А тут ты, красавец нарисовался и пиздец…. приехали. Она мне тобою весь мозг чайной ложечкой выскребет.
— Ну, знаешь, Арт, по внешнему виду и не скажешь… — начинаю я оправдываться.
— Да, я ее с девичника лучшей подруги вытащил, а она с двухсуточного дежурства и завтра снова на работу, ей бы отдохнуть и поспать, а тут тебя из кровищи выковыривала, а ты, прям добрый барин, от души поблагодарил. — Артем замолчал, сверля мою голову гневным взглядом. — Я понимаю, что ты в нашем городе шороху навел, тебе теперь только Бог судья, но причем тут Селина, я, вообще, не понял.
— Хорошо, я с ней позже разберусь. — решаю я. — Может, даже извинюсь.
— Иди ты в… баню, Даня. Даже не трогай ее, я сам все исправлю. Не царское это дело, с холопами разбираться. После твоих «разберусь», я ее еще месяц успокаивать буду. Спасибо, сами.
Артем идет к столику за своим мобильником, кого-то в нем набирает.
— Здравствуйте, Инна Михайловна, мне бы медсестру с опытом, постарше… да, да… подойдет. Пусть с утра приезжает, я адрес вам смс-кой отправлю. Ага, большое спасибо. — прощаясь, скидывает вызов.
— Что так? Постарше? — спрашиваю я.
— Да Селя права. Молодая тут через сутки на тебе скакать будет. А потом осложнения, а оно мне надо. А Селина сто процентов хрен приедет тебя штопать. Пока ты на больничном, все равно я решаю.
— Необычное имя у твоей подруги.
— Да, у нее семейка с небольшим приветом, не люблю их. Вообще, не понимаю порою, как у них хоть один нормальный ребенок вырос. — вдруг Артем, нахмурив брови, уставился на меня. — Ты к ней даже не лезь и имя ее с лицом забудь. Ей без тебя, юмориста, в жизни дерьма хватает. Так что… — но я его перебиваю.
— Почему Медвежонок? Ненавижу прозвищ.
— Я не знаю, Даня. Я ее просил с тобой полегче, но она, когда выпьет, мало кого слушает, говорит, что в ней режим говорящей стервы включается, и ее несет во все стороны. Она поэтому редко пьет. Тут просто такой повод… и ты с дырами по телу.
— Так она меня пьяная что ли лечила, — громко возмущаюсь.
— Ооо, Господи! Даня, она почти нормальная была, а была бы пьяная, то также все первоклассно бы сделала. Хирург от Бога. Все, не трогай ее. Лучше скажи, как ты умудрился попасть в такую задницу?
— Просто. Поехал в ресторан на обычную деловую встречу, без охраны. Выхожу из дверей после окончания встречи, и меня встречают трое. Ну, знаешь, Арт, до меня им еще расти и расти, но дрались неплохо, потом появился нож, а когда поняли, что не справляются, последний достал пушку. Это и было его последнее решение, но сука выстрелить успел. Я дополз до машины, позвонил тебе и, видимо, отключился. Вот и все.
— А какого хрена ты без охраны ходишь?
— Да как — то несолидно бывшему боксеру с охраной по ресторанам ползать. Мать твою, Арт! Хватит меня отчитывать, как маленького. Сначала твоя подружка, теперь еще ты начал. Я просто не ожидал, что кто-то осмелится так открыто меня убирать.