Дженнифер молча смотрела в его печальное лицо и думала о том, что тоже не в силах запретить себе любить Патрика. Она без ума от него, ее неудержимо тянет к нему. Что же ей делать? Уговоры, запреты, увещевания — все без толку.
Вошли несколько молодых людей, и небольшое помещение кафе наполнилось шумными голосами и веселым смехом. Патрик и Дженнифер обменялись взглядами.
— И мы тоже были такими же юными и шумными, — улыбнувшись, сказал Патрик и уже серьезно продолжил: — Теперь я считаю, что мне не следовало в юности торопиться с женитьбой. Но я был очень молод, совсем не знал жизни. Будь я тогда умнее и опытнее, наверное, понял бы, что единственная женщина, способная дать мне счастье, — это ты, Дженнифер.
— Не говори так, — тихо промолвила она. — У тебя нет и не было оснований с уверенностью утверждать, что мы были бы счастливы друг с другом.
— Я знаю это, — прошептал Патрик.
Его взгляд выражал такую любовь, боль и отчаяние, что Дженнифер опустила голову.
В кафе появились новые посетители, и Дженнифер смутилась, заметив их любопытные взгляды. Ей не хотелось, чтобы молодые люди думали, будто они с Патриком — влюбленная парочка, тайно встречающаяся в кафе и отелях.
— Дженни! — снова заговорил Патрик. — Я постоянно думаю о том, как сложилась бы наша жизнь, если бы я тогда… не увлекся Мередит. Господи, ну почему я был таким глупым?
— Не надо, Патрик, прошу тебя.
— Дженни, клянусь: больше я не попытаюсь даже поцеловать тебя, а уж тем более соблазнить, но не думать о тебе выше моих сил!
— А если бы я вздумала тебя соблазнить, как бы ты себя повел?
Как только этот рискованный вопрос сорвался с губ Дженнифер, она пожалела о своей несдержанности.
— Я не стал бы сопротивляться. Но учти: искушение чревато непредсказуемыми последствиями.
Дженнифер, слушая Патрика, думала о том, что ради него готова на все. Искушения, последствия… Какое это имеет значение в сравнении с любовью? Она любит Патрика и мечтает быть с ним вместе. Принадлежать только ему. Возможно, это страстное желание вызвано еще и тем обстоятельством, что восемь лет назад она, юная наивная девушка, была безумно увлечена им. Патрик подарил ей одну ночь любви, но предпочел разорвать эту связь, увлекшись красавицей Мередит. И если вскоре их близость возобновится, не окажется ли, что их неудержимая тяга друг к другу — лишь плод фантазии? Не последует ли за этим горькое разочарование?
Дженнифер и Патрик заказали еще по чашке кофе и некоторое время молчали, погруженные в свои мысли. Дженнифер, попытавшись сравнить свои чувства к Патрику с тем, что испытывала к Тони, поняла: Патрика она любит по-настоящему, а мужа… Она привыкла к нему, тоже… любит его, но иначе. Она гордится мужем, они — хорошая супружеская пара, близкие друзья, у них доверительные отношения, однако… Дженнифер всегда казалось, что Тони ведет себя так, будто он намного старше ее, опытнее и мудрее. В его голосе часто проскальзывают покровительственные, снисходительные интонации. Тони заботится о ней и опекает ее не как муж, а как любящий отец. Правда, несколько лет назад, когда умерла Мелисса, они временно как бы поменялись ролями. Тогда Тони каждую ночь снились кошмары, он был подавлен, угнетен, и Дженнифер разговаривала с ним, как с маленьким ребенком. Успокаивала, утешала, нашептывала ласковые слова.
Да, их с Тони многое связывает в этой жизни. А главное — дочь Мелисса, подарившая им столько счастья. Их связывает и ее внезапная трагическая смерть.
— Патрик, если ты допил кофе, пойдем. Когда они покинули кафе, Патрик предложил:
— Пойдем пешком через мост?
Дженнифер кивнула. Гуляя, они почти не разговаривали, и, лишь миновав мост, соединяющий Кембридж с Бостоном, Дженнифер нарушила молчание:
— Мне пора возвращаться в отель.
Незаметно сгущались сумерки, становилось прохладно, улицы опустели. Несколько раз Дженнифер и Патрик едва не сбились с пути, и им пришлось спрашивать дорогу у редких спешащих прохожих. Когда они собирались перейти улицу, мимо на бешеной скорости пронесся мотоциклист и чуть не сбил их.
— Сумасшедший! — возмущенно крикнул вслед ему Патрик и, повернувшись к Дженнифер, взволнованно спросил: — С тобой все в порядке? Он не задел тебя?
— Все нормально, — пробормотала Дженнифер, хотя ее била дрожь. Она остановилась и оперлась рукой о припаркованную машину. — Становится прохладно, нам надо торопиться.
— Давай возьмем такси.
Подъехала свободная машина, они сели, и через несколько минут такси остановилось возле дверей «Ритц-Карлтона».
— Спокойной ночи, Патрик. — Дженнифер попыталась открыть дверцу, но та не поддалась. Патрик наклонился к Дженнифер, желая помочь ей. Почувствовав его горячее напряженное тело, она вздрогнула и прижалась к нему.
— Патрик… — прошептала Дженнифер. — Патрик…
В ту же секунду она очутилась в его крепких объятиях, и они страстно, жадно прильнули друг к другу.
— Вы выходите или поедем дальше? — невозмутимо осведомился водитель такси.
Дженнифер и Патрик отпрянули друг от друга. Патрик достал кошелек. Дженнифер дрожала от возбуждения.
«Я люблю его, я люблю его, — думала она. — Хочу принадлежать ему. Мечтаю быть с ним».
Патрик открыл дверцу, Дженнифер вышла, и он молча последовал за ней. Они пересекли вестибюль отеля, поднялись на лифте, и Дженнифер открыла дверь апартаментов. Когда они вошли в просторный холл, Патрик обнял ее и начал страстно целовать в губы. Их охватила такая безудержная страсть, что Дженнифер казалось, будто она теряет сознание.
— Дженни… Дженни… дорогая моя, любовь моя, — бормотал Патрик, покрывая ее лицо поцелуями. — Я так люблю тебя… я хочу тебя… я сгораю от любви.
Они лихорадочно сорвали с себя одежду. Патрик поднял Дженнифер на руки и отнес на диван в гостиной. Их возбужденные тела мгновенно соединились, и Дженнифер едва сдержалась, чтобы не закричать он невыразимого восторга. Сейчас ей казалось, что на свете не существует никого, кроме них с Патриком, а они поднимаются высоко в небо и парят над облаками. Дженнифер любила его неистово, безгранично.
«Один лишь ты… Один лишь ты… Патрик».
Они двигались ритмично и слаженно. Патрик нежно целовал Дженнифер в губы, а она, тихо вздыхая, все крепче прижималась к его сильному, мускулистому телу. Наслаждение одновременно захлестнуло их. Потом они лежали, обнявшись. Патрик тяжело дышал, а Дженнифер счастливо улыбалась и слушала, как стучит его сердце.
— Одна лишь ты, Дженнифер… Одна лишь ты, — хрипло прошептал Патрик.
Потом они поднялись с дивана и вместе приняли прохладный душ. Никогда еще Дженнифер не испытывала таких удивительных, сладостных ощущений. Они ласкали и гладили друг друга, по их разгоряченным телам стекала вода, успокаивая и возбуждая одновременно.
Сев на край ванны, Патрик привлек Дженнифер к себе, посадил на колени, и они снова занялись любовью — с той же жадностью, страстностью и ненасытностью.
Истосковавшаяся по Патрику за эти годы, Дженнифер понимала теперь, что всегда любила только его. Она лукавила, убеждая себя, что забыла о нем. Любовь к Патрику жила в ней всегда.
Выйдя из ванной комнаты, Дженнифер надела кружевной пеньюар, а Патрик лег в постель обнаженным. Достав бутылку вина, она наполнила два бокала и один подала Патрику. Когда они выпили вино, Патрик привлек Дженнифер к себе.
— Я хочу любоваться твоим обнаженным телом, Дженни. — В его глазах снова вспыхнул огонь желания.
Сняв пеньюар, она легла рядом с Патриком и тесно прижалась к нему.
— Как ты прекрасна! — воскликнул он. — Как я люблю тебя!
Всю ночь они занимались любовью, лишь изредка разжимая объятия и погружаясь в сон. Как только Дженнифер и Патрик просыпались, их губы снова тянулись друг к другу.