В первые дни пребывания в Палм-Бич супруги де Пальма жили в отеле «Брейкер», потом переехали в роскошный особняк с целым штатом слуг. Дженнифер подолгу гуляла по набережной и пляжу, плавала, обедала в ресторанах или дома. Она отдыхала от длительной, напряженной работы над мюзиклом. Тони, как обычно, много работал. Дело в новом бутике спорилось, но требовало постоянного пристального внимания и неослабевающего контроля.
Чета де Пальма несколько раз устраивала большие пышные приемы в своем особняке и наносила ответные визиты известным и состоятельным людям, чьи имена не сходили со страниц светской хроники и экранов телевизоров: Пиллсбери, Меллон, Файерстоун, Вандербилт, Зингер.
Тони в последнее время выглядел усталым, нервным. Он похудел и снова втайне от жены начал курить. Дженнифер давно заметила, что от мужа часто попахивает табаком, и удивлялась, почему он скрывает это от нее. Когда-то Тони дал ей слово расстаться с этой вредной привычкой и долго держался. Однажды Дженнифер спросила его об этом, но Тони, к ее изумлению, стал все отрицать. Она лишь недоуменно пожала плечами.
Дженнифер казалось, что они с Тони постепенно отдаляются друг от друга, и его тайное курение лишь подтверждало ее наблюдения.
Она старалась не думать о Патрике, забыть о нем, но мысли упорно возвращались к нему. Ей не удавалось разлюбить этого человека; напротив, ее чувство к нему усилилось и стало еще глубже. Она любила Патрика, скучала по работе и в последние дни пребывания в Палм-Бич мечтала поскорее приступить к сочинению нового мюзикла. Дженнифер была готова сотрудничать даже с другим композитором, если Патрик по каким-либо причинам не сможет или не пожелает снова работать с ней.
— Ладно, сестренка, ты уже взрослая и сама знаешь, что тебе делать, — сказала Чарлин Дебре, когда они зашли в ресторан пообедать.
Чарлин с жадностью ела оладьи по-французски в горячем ликере, о которых много слышала, но никогда не пробовала. Дебра смотрела на нее, и в ее взгляде сквозили и жалость, и смущение.
— Эти женатые мужчины… От них только одни неприятности, — продолжала Чарлин. — Кто знает, что у этих мужчин на уме? — Помолчав, она встревоженно спросила: — Слушай, а мы здесь не столкнемся с твоим красавчиком и его благоверной?
— Нет, успокойся. Тони сюда никогда не заглядывает.
Перед тем как повести сестру обедать, Дебра тщательно все продумала. Она специально выбрала этот ресторан и определенное время. Ей было хорошо известно расписание Тони, и Дебра знала, какие рестораны он посещает вместе с миссис де Пальма. Они отдают предпочтение ресторану «Европа», где подают изысканные блюда, а вышколенная обслуга угадывает малейшие желания состоятельных клиентов. Да и цены там соответствующие сервису.
Глядя, как жадно и торопливо ест Чарлин, Дебра думала о том, что, конечно, очень любит старшую сестру, но, появляясь с ней на людях, испытывает неловкость и даже стыд. Да, Чарлин — хорошая добрая женщина, Дебра многим ей обязана в жизни, но сестра груба, у нее плохие манеры и некультурная речь. Дебра много раз пыталась говорить об этом с Чарлин, но все ее попытки наталкивались на ожесточенное сопротивление.
— Дебра, перестань учить меня хорошим манерам! — говорила Чарлин. — Я уже старая, и меня не переделать. А если стесняешься появляться со мной в приличном обществе, то ходи в рестораны со своим любовником.
Чарлин лукавила, ссылаясь на свой почтенный возраст. Ведь удалось же ей в последнее время научиться очень красиво и модно стричь волосы, делать прически и укладки! И теперь, пожалуй, ее прическа не уступала творениям искусных парикмахеров модных нью-йоркских салонов.
Дебра понимала, что, осуществив полностью свой план и став богатой дамой, ни при каких условиях не возьмет к себе сестру. Разумеется, она обязательно будет помогать Чарлин, давать ей еще больше денег, оплачивать учебу детей в колледже, но жить с сестрой — нет уж, увольте. К тому же Дебра всегда лгала Тони, что она сирота. И теперь представить ему эту некрасивую, усталую и измученную жизнью грубую женщину как свою старшую сестру невозможно.
В Палм-Бич Тони поселил Дебру в мотеле, и хотя это задело ее, она ничем не выдала своих чувств. Главное, Тони продолжал щедро снабжать ее деньгами, и она каждый день в сопровождении сестры ходила по дорогим магазинам и делала покупки. Теперь Дебра одевалась в бутиках таких известных фирм, как «Джордан», «Ральф Лорен», «Унгаро» и «Ив Сен-Лоран».
Она покупала одежду и для Чарлин, но та, как правило, отказывалась от нее. А вот сопровождать младшую сестру всегда соглашалась охотно. Продавцы магазинов считали Чарлин горничной молодой богатой дамы, но она или не замечала этого, или не обращала внимания на снисходительно-презрительные взгляды.
— Вот видишь, какой ты стала богатой и значительной дамой! — часто повторяла Чарлин. — Я всегда знала, что у тебя в жизни все сложится удачно. Вот если бы твой красавчик еще и женился на тебе…
Дебра молча кивала, но не развивала эту тему. Она тоже мечтала, чтобы Тони де Пальма стал ее мужем. Ей уже порядком надоело довольствоваться ролью любовницы, которую хоть и снабжают деньгами, но держат лишь для удовольствия и забавы. Чем Дебра хуже миссис де Пальма? Она тоже хочет жить в роскошных апартаментах отеля «Брейкер» и повсюду сопровождать Тони! А таких богатых и респектабельных мест, где можно появиться в обществе де Пальма, в Палм-Бич предостаточно.
Каждый день Дебра читала в местной газете «Ньюс» светскую хронику, где подробно описывалась необыкновенная жизнь знаменитостей, и в частности супружеской пары де Пальма. Например, сообщалось, что мистер и миссис де Пальма обедали на роскошной яхте… с интересом следили за игрой в поло между командами «Палм-Бич поло» и «Кантри-клаб»… присутствовали на спектакле Королевского драматического театра…
Ладно, пока Дебре придется удовлетвориться ее нынешним, кстати, не самым плохим, положением, но она будет упорно продвигаться к намеченной цели. Тони час-то звонил ей в мотель, они встречались, занимались любовью. Когда Дебра бывала у Чарлин, он звонил ей и туда. Она сказала Тони, что Чарлин — ее личный парикмахер, и он, конечно, поверил. Пусть Тони пока ходит на приемы с женой, обедает на яхтах и в дорогих ресторанах. В любом случае его жена-интеллектуалка никогда не даст Тони того, что он получает от Дебры. А она может и умеет еще очень много. Тони де Пальма даже и не подозревает об этом. Она способна на все.
— С возвращением, Дженни!
Дженнифер услышала в телефонной трубке голос Патрика, и ее сердце сильно и часто забилось.
— Как Палм-Бич?
— Великолепно! Богатый, респектабельный курорт. Представляешь, не успела я вернуться домой, как сразу же схватила сильную простуду. А как твоя новая квартира, Патрик?
— Тоже богатая и респектабельная! — шутливо ответил он. — Правда, мы еще окончательно не обустроились, повсюду разбросаны вещи, тюки, пакеты…
Патрик в двух словах рассказал Дженнифер последние новости, они обсудили их, а потом перешел к главному:
— Знаешь, Дженни, у меня появилась новая идея: написать музыкальную комедию по мотивам пьесы Шеридана «Школа злословия». И я уже сочинил несколько музыкальных фрагментов. Хочешь послушать?
— Хочу.
— Но у тебя, наверное, дома много дел… Когда ты выкроишь время и придешь ко мне в студию?
Дженнифер ответила не сразу:
— Сегодня я занята, а вот завтра, пожалуй, смогу прийти и послушать.
Она была действительно сильно простужена, плохо себя чувствовала, но надеялась, что завтра ей станет лучше. На следующее утро Дженнифер проснулась со свежей головой, кашель прекратился, однако вид ее оставлял желать лучшего. Красный распухший нос, слезящиеся глаза — и все это на фоне красивого золотистого загара.
Патрик встретил ее в дверях, и Дженнифер, окинув его быстрым взглядом, отметила, что в свитере с высоким воротом, в замшевом, песочного цвета, жилете и коричневых вельветовых брюках он очень привлекателен.