Нет, такого везения просто не может быть, за этим что-то кроется.
Когда Дзюнко исчезла, первое, о чем она подумала, — не похитили ли «это». И тут же поняла абсурдность собственного предположения: ведь «этого» не было в ее комнате. Оно надежно спрятано. Однако тревога не проходила. Уж очень все странно. Неужели Дзюнко Нисихара через два-три дня действительно объявит имя X-а?.. Тоже абсурд! Откуда ей знать…
А может быть, бегство вызвано паническим страхом?.. Порой человек, гонимый ужасом, становится полубезумным и не отдает себе отчета в своих поступках. Да нет, опять не то. Письмо-то ведь не лишено логики. Ему поверит всякий, кто не знает истины. Нисихара, конечно, действовала обдуманно и неспроста все это затеяла.
Тут она услышала стук в дверь. Такой тихий, словно стучавшийся боялся, как бы его не услышал тот, кому не надо.
Она встала с дивана и открыла дверь. В коридоре стояла женщина. Вроде бы молодая. Голова и лицо закрыты шарфом, только большие черные очки виднеются.
— Простите, что вам нужно?..
Но женщина, чуть отстранив ее, уже вошла в комнату. Сняла черные очки.
— Ой, это ты! — Хозяйка, потрясенная до глубины души, быстро захлопнула и заперла дверь.
— Ух, какой холод! На улице жуть что делается, — сказала Дзюнко Нисихара, кладя черные очки на ночной столик и протягивая руки к газовой печке. Кончик ее красиво очерченного носа покраснел и лоснился.
— Удивляешься? — Согрев руки, она уселась на диван.
— Ну и фокусы ты выкидываешь! Говори, что случилось.
— Значит… — Дзюнко усмехнулась и сделала паузу: — Значит, это ты. Наконец-то все прояснилось…
И тут она догадалась, что Дзюнко поняла, кто в ту ночь затащил ее в пустую комнату, угрожал, упрашивал… Но как же ей удалось?..
— О чем ты? Что прояснилось? — Она постаралась изобразить удивление.
— Да хватит дурака валять! Я тебя вычислила. Если будешь упорствовать и отрицать, я пойду в полицию.
— Пожалуйста! Только кто тебе поверит?
— Правильно, скорее всего не поверят. Но ты здорово проиграешь. За тобой начнется слежка, и тогда ты не сможешь сделать задуманного. Может быть, это тебя не волнует?
Она призадумалась. Эта стерва права. Если в данном случае она сумеет как-то вывернуться, другая ее тайна — попади она под наблюдение полиции — сейчас же станет известна. Пожалуй, лучше пойти на компромисс.
— Ладно, твоя взяла. Не побежала в полицию — и на том спасибо.
— Дура я, что ли? Мне нужно получить обещанные сто тысяч иен.
— Вот это уже деловой разговор! Раз мечтаешь о деньгах, значит, не продашь.
— Не продам. Получу сто тысяч, и разбежимся.
— Но зачем ты вчера выкинула этот номер? У меня просто голова распухла от всяких мыслей… — она наконец-то задала мучивший ее весь день вопрос.
— Как?! Такая умная голова и не сварила? Игру я затеяла, понимаешь? Довольно-таки хитроумную. Ладно, сейчас растолкую. А пока дай-ка мне сигарету. Ведь даже в табачную лавку не сунешься, опасно! — С этими словами Дзюнко сама схватила со стола сигарету, прикурила и жадно затянулась. — Божественно! Вот теперь я полностью пришла в себя. Могу сказать со знанием дела: скрываться — штука трудная. Я теперь всецело сочувствую агентам коммунистов.
— Послушай, тебя никто не заметил, когда ты шла сюда? Из-за такого пустяка может все сорваться.
— Не волнуйся, все нормально… Так вот. Насчет вчерашнего дня. Помнишь, Эбизава спросил: не был ли кто-нибудь из нас в кафе «Белый крест» вместе с Аканэ? А ты ни гугу. Это твоя главная ошибка. Они же думают, что тут ключ к разгадке преступления.
— В том-то и дело! Зачем же мне признаваться?
— Да они же не отступятся, неужели не понятно? Постараются все меры принять, чтобы найти этого человека. Могут показать официанткам фотокарточки всех живущих в нашем доме. Просто; не правда ли? И тогда выяснится, кто был с Аканэ. Тебя сразу заподозрят — почему, мол, скрывала… А при слежке ты уже не сумеешь превратить то самое в деньги. Да еще трюк с замком разгадали. Честно говоря, я малость запаниковала.
— И зря. По-моему, после твоего фортеля только хуже стало. Тебя же теперь разыскивают… А мне что — пусть подозревают. Ведь доказательств у них никаких нет. И потом мотив преступления полностью отсутствует. Пусть сколько угодно делают у меня обыск — ничего не найдут. Это спрятано в надежном месте, никто не догадается… А ты письмо написала, то есть оставила собственноручно сотворенное доказательство, что имеешь отношение к этому делу. Смотри, увязнешь — не вылезешь. Или ты действительно собираешься выложить им, кто такой X?