— Какую телеграмму? — изумилась Миэ.
— Ай-яй-яй, какая короткая память! Вот эту самую телеграмму.
Катаяма выудил из-под кипы бумаг яркий красочный бланк поздравительной телеграммы. Миэ взяла его и прочитала: «Поздравляем днем рождения». Телеграмма была адресована ее сестре. Но день рождения Суми был не сегодня. Странно.
— Я не понимаю… Что это значит?
— Хватит притворяться. Хватит! Это телеграмма, которую ты отправила вчера вечером.
— Да не отправляла я никакой телеграммы! Дичь какая-то! День рождения сестры был месяц назад.
— Вот, вот! И нам это показалось странным. Проверили, поразмыслили и пришли к выводу, что скорее всего телеграмму отправила ты.
Ошеломленная, Миэ уставилась на Катаяму. Она вообще перестала что-либо понимать. Может быть, он действительно считает, что эту телеграмму отправила она?.. Или за этим кроется какая-то хитрость… Если бы знать… Было нечто, о чем она не могла сказать полиции, и от этого на душе стало тревожно.
А Катаяма продолжал гнуть свою линию:
— Ну, опять замолчала? О чем тебя ни спросишь, ничего толком не добьешься — не хочу отвечать, не знаю… Ладно. Задам тебе еще один вопрос. В каких ты отношениях с Оотагаки?
Миэ не возмутилась только потому, что работа в баре приучила ее не реагировать на дерзости. Ответила коротко:
— Оотагаки-сан я знаю через сестру. Никаких личных отношений у меня с ним нет. Кстати, у сестры с ним были отношения только дружеские, не более того.
Слушая Миэ, Катаяма постукивал по столу тупым концом карандаша. Она замолчала; а он все продолжал постукивать, время от времени странно кривя губы. Миэ закрыла глаза. Прошло минуты две, он наконец поднял голову и, вновь обретя прежнюю корректность, произнес:
— Благодарю вас. Очевидно, нам придется побеседовать еще раз. Некоторые вопросы остались невыясненными. А сейчас вы свободны.
По щекам Миэ покатились слезы. Первый раз за сегодняшний день.
Выйдя из кабинета, измученная Миэ попала из огня да в полымя. Репортеры, в основном молодые и напористые, набросились на нее, как голодная свора собак на добычу. Вопросы посыпались градом. Но более всего газетчиков интересовало, где и как она провела прошлую ночь.
… Что вы делали вчера вечером?
… Где были?..
… Когда?.. Почему?..
«Все равно не отвяжешься», — подумала Миэ и четко, чтобы разом все услышали, произнесла: — Вчера вечером по просьбе сестры я ушла из дому и ночевала у знакомых.
Тут же на нее обрушился новый град вопросов:
— Это часто бывает?
— Что часто?
— Часто ли вы по просьбе сестры не ночуете дома?
— До вчерашнего дня — ни разу.
— Так-таки ни разу?
— Я же вам ясно сказала…
Миэ уже едва ворочала языком. Никаких подробностей о себе она им рассказывать не собиралась. Скажи она, что последнее время регулярно, раз в неделю, не ночует дома, они бы потом со смаком обыграли этот факт. Но ее личная жизнь никого не касается. А Суми действительно никогда раньше не обращалась к ней с просьбой уйти на всю ночь из дому.
— Фукуй-сан, — раздался громкий голос за ее спиной, — вы бы хоть мне рассказали поподробнее! Мы же с вами знакомы.
Миэ обернулась. Какой-то парень, пытаясь привлечь ее внимание, высоко поднял карандаш. Нет, она его не помнила. Тоже нашелся «знакомый»! Небось побывал разок в их баре с кем-нибудь из старших коллег, выпил, положил на нее глаз, а теперь набивается в знакомые.
— Мне нечего рассказывать. Моя сестра, в отличие от меня, не любила мужских компаний. Так что нечего строить нелепые догадки.
— «В отличие от меня…» — хорошо сказано! — произнес один из репортеров, копируя интонацию Миэ. Вокруг загоготали.
Закусив губы, чтобы не разреветься, Миэ начала проталкиваться к выходу.
— Можете удирать, — донеслось ей вдогонку. — Беседу мы уж как-нибудь состряпаем…
Спустившись бегом по лестнице, Миэ выскочила на улицу. Прямо у подъезда стояла машина с белым номерным знаком. Молодой мужчина, сидевший рядом с водителем, вышел из машины и распахнул заднюю дверцу:
— Прошу вас!
«Ишь ты, полиция домой доставляет», — подумала Миэ и села на заднее сиденье.
— Прикажете в «Сираюки-со»? — спросил незнакомец.
— Да, спасибо. — Миэ подумала, что у этого полицейского по сравнению с другими прямо-таки изысканные манеры.
— Если позволите, я хотел бы вас спросить, какие вопросы вам задавали в полиции? — сказал мужчина, вновь севший рядом с водителем.