Убрав с лица дурацкое выражение, Йен поспешил вниз. Болховские уже находились в гостиной. Нежный голосок, доносящийся через дверь, подействовал на него не хуже удара под дых. Но взяв себя в руки, герцог настроился не обращать внимание и уж тем более не фантазировать о своей будущей невестке.
— Йен, дорогой, мы тебя заждались, — с порога поприветствовала его герцогиня, — я как раз говорила о том, что неплохо было в ближайшие дни уехать за город и провести несколько дней на природе. Как тебе такая идея, дорогой?
— Матушка, боюсь я ничего не могу посоветовать вам, — отозвался Йен, цепкий взгляд которого тут же нашёл Ирину, — я буду слишком занят в Лондоне, но вы смело можете пользоваться нашим загородным поместьем.
Княжна зарделась, а на её скулах полыхал яркий румянец, который ей безумно шёл. Наряд небесно-голубой расцветки придавал ей особое очарование, хотя и был достаточно скромен. Герцог вновь представил её в своей постели, и от этой картины ему захотелось застонать в голос.
К счастью, от развития порочных фантазий его избавил приход лакея, который доложил, что кушать подано.
На протяжении всей трапезы Йен не спускал глаз с девушки, которая совсем не походила на счастливую невесту. Зато Джеймс вёл себя как напыщенный павлин, расписывая свои планы на венчание и свадебное путешествие.
— Ну а вы что скажете, ma future belle-fille? (фр. — моя будущая невестка) — обратившись к Ирине, произнёс герцог, желая уколоть ту побольнее.
— Прошу прощения, милорд, я не поняла вашего вопроса? — едва слышно отозвалась mademoiselle Болховская, опустив взор. Ирина боялась лишний раз взглянуть на герцога и выдать себя с головой. Ведь теперь она действительно его будущая невестка и обязана испытывать к нему лишь родственные чувства.
Но глядя на красиво очерченные губы, изогнувшиеся в кривой усмешке, княжна поняла, что не может думать о нём как об отце своего будущего мужа. Она любила его и ничего не могла поделать со своими чувствами. На брак с маркизом она согласилась только потому, что слишком высоко ценила покой и репутацию своей семьи, на что вероятно и рассчитывал Джеймс сделав ей предложение в подобной манере.
— Я спросил, куда бы вы хотели отправиться во время свадебного путешествия, mademoiselle? — любезно повторил свой вопрос герцог, но в его глазах Ирина заметила ледяной блеск.
— Я не думала над этим вопросом, ваша светлость, — ответила девушка, смело встретив холодный взгляд любимого мужчины, — но мне бы очень хотелось побывать в Италии на родине великих скульпторов и художников.
— Вы увлекаетесь искусством? — вскинув левую бровь, поинтересовался герцог, — очень похвально. Если вы так любите итальянских художников, советую обратить внимание на картины Антонио да Корреджо. У него неповторимый стиль.
Краска стыда охватила Ирину, едва она услышала имя художника. Картины господина Корреджо нельзя было назвать пристойными, особенно для юных девиц. Она имела возможность видеть несколько картин в книге, которую подарил ей папенька, вернувшись из путешествия по Италии. Вероятно, князь не обратил внимания на то, что книга о живописи совсем не подходила для чтения юной барышне. Но похоже, княжна зря волновалась, ведь на реплику герцога никто не обратил внимания. Поэтому взяв себя в руки девушка спокойно ответила:
— Благодарю вас за совет милорд, я непременно им воспользуюсь, — голос Ирины был спокоен, и лишь дрожь длинных ресниц выдавала её волнение.
Mademoiselle Болховская не могла понять, отчего герцог намеренно ставит её в неловкое положение. Да, она позволила ему вольность, но для него… Для него это, вероятно, не имело никакого значения! В его глазах она всего лишь очередная барышня, павшая жертвой его необъяснимого обаяния.
А ведь для Ирины эти мгновения были самыми счастливыми в жизни! Но княжна твёрдо собиралась о них забыть, ведь это страшный грех, который она не хотела совершать!
Ужин быстро подошёл к концу, однако mademoiselle Болховской казалось, что прошла целая вечность, прежде чем дамы покинули мужчин и отправились в гостиную.
Оказавшись в красиво обставленной комнате, Ирина хотела спрятаться в самый дальний угол, но от постыдного бегства её удержала рука герцогини.
— Дитя моё, — ласково начала леди Хартлесс, говоря по-русски, — уделите старухе несколько минут.
— Ваша светлость, вы не стары! — искренне возразила Ирина, и взяв женщину под руку направилась к маленькой софе.
— Вы мне льстите, милая, — тепло улыбнувшись ответила герцогиня, присев на диван, — у меня есть взрослый сын, внук… Но я хотела поговорить о вас, дорогая Айрин. Вы чем-то расстроены?