В конце концов Антон не выдержал, отогнал Федю и, поставив жену раком, принялся долбить её, смачно шлепая животом по ягодицам. Выходило очень громко, но все равно безрезультатно, даже после тройной перемены поз.
Когда на Далю залез уже и Вася, Любе удалось немного задремать, отключившись от непрерывного мата, охов, вздохов и суматошных шлепков тела о тело. Проснулась она через час от громкого вопля женщины: «Куда в жопу суешь! Оторви свой окурок и выкинь! Не дам в жопу!» Ее громкий, наверное, на два этажа, голос прервался злым и неудовлетворенным ворчанием супруга: «Федька, снизу держи её крепче, ишь, придумала от законного мужа вырываться. И высунь чутка наружу, а то у меня не влезает, тесно там. А ты, Вась, раздвинь, раздвинь ей задницу, ни хрена не видно, куда сую…»
Даля резко охнула, видимо, Антон попал, но, как выяснилось через пару секунд, совсем не туда, куда так стремился. «Ну, два в пизде — тоже оригинально, да Федь? Мы с тобой её так еще не пробовали… « Затем наступила относительная тишина, сопровождаемая тяжелым шевелением спрессованных между собой трех тел, чуть слышным подвыванием Дали и кряхтением кого-то из мужчин.
... Еще дважды за эту ночь Люба просыпалась от нудной, тянущей боли внизу живота, с трудом подымалась и по стенке тащилась в уборную, чтобы сменить затычку. Оба раза она замечала вялое уже шевеление парочки тел на матрасе, одно из которых непременно было женским. Кто там из мужчин пребывал в тот конкретный момент вместе с женой Антона было непонятно, тем более, свет в комнате не горел. А после второго похода, когда Люба, вся морально разбитая и физически вымотанная, легла в постель, она ухитрилась услышать сонный бубнящий голос Феди: «Моя-то в жопку дает, не выпендривается. Даже просить не надо, сама подставляет, говорит, вставь, мол, туда. Смачно ей, когда в жопку… « «Врешь, небось, болтун ты, братец» «Вот и не вру! Завтра вечером она с работы придет, сам попробуешь», — лениво в полусне отбрехался Федя.
«Вот уж хрен вы попробуете, ребятки, — злорадно подумала Люба. — Злые вы, уйду я от вас. Вот так». Похоже, ночной разговор Феди с братом, пусть и хвастливый, пьяный и глупый, стал последней каплей, переполнивший чашу терпения блондинки.
Утром Люба не проспавшимся взглядом оглядела перенасыщенную запахами пота, спермы, женских выделений, грязных носков и несвежего белья комнату и чуть не сблевала. Застеленная на надувном матрасе простыня, видимо, неоднократно использованная в процессе для протирки и подтирки, превратилась в грязную тряпку и валялась на полу. На вздутом пластике возлежала на животе голая Даля, выпятив белую и большую, довольно дряблую задницу с парой явно свежих смачных синяков на ней. Рядом расположился, тоже голышом, лежащий на спине Вася, почему-то держащийся одной рукой за свой стоячий член. С диванчика доносился похмельный храп то ли Феди, то Антона. Оба брата уткнулись носами в подушки и трудно было определить, кто же издает такие хрюкающие звуки.
Порадовало Любу только то, что на кухонном столе оставалась груда недоеденных и несколько совершенно целых бутербродов. А то, что среди них сновало изрядное количество тараканов, девушку из провинции не смутило, это же почти домашние животные во многих российских квартирах. «И откуда их столько понабежало на сало с колбасой», — подумала Любаня, быстро-быстро пережевывая свой завтрак.
Стараясь не шуметь, хотя вряд ли кого разбудила бы своими движениями после такой бурной ночи, она набила вещами с кровати и стульев свою клетчатую огромную сумку и пристроила её на место, занавесив насколько было возможно одеялом. Быстренько оделась в привычные джинсы, сизый пуловер и ветровку.
В подъезде у лифта Люба встретила соседку, даму лет сорока с хвостиком, ухоженную, что называется «с претензиями». Та посмотрела на девушку с откровенным презрением. Ну, еще бы! Такие звуки через стенку почти всю ночь, а потом бледная, с кругами под глазами, измученная девчонка возле лифта. «Ха, она подумала, что это меня трое мужиков всю ночь дрючили! — подумала Люба. — А вот фигушки! Я отсюда, считай, целкой вырвалась. Вася непременно пойдет на работу, иначе их с другом выставят на улицу в два счета. Это не шутки какие. А потом Федя обязательно повезет своих половых родственников по магазинам. Ну, пока проснутся, похмелятся, кинут этой Дале по палочке, если смогут, конечно, тут и время обеда. Никого дома не будет, я вещи в камеру хранения на вокзале каком-нибудь закину. И теперь нужно будет за день решить вопрос с ночевкой. Надо только не забыть отпроситься у Вани на лишние полчаса с обеда. Это сейчас важно».