— Про деньги не забивай голову, у меня найдутся.
— Но, Клим…
— Вер, не забивай голову, — с нажимом повторил я. — И думай, куда поедем. Договорились?
— Да, — Теперь Верка совершенно точно улыбалась. — Ладно, не буду тебя больше отвлекать. Завтра созвонимся.
— Непременно, — подтвердил я и дождался, пока она первой даст отбой. Потом задумчиво покрутил смартфон в руках — пожалуй, с моей нынешней нагрузкой вполне можно впрячься ещё в один или два проекта. Сегодня и поищу, вот только разберусь с одним важным делом. Я опять подошёл к племяшкиной комнате и громко сказал: — Эй, студенты! Одним гранитом науки сыт не будешь — приходите ужинать.
Из-за двери почти сразу раздалось приглушённое «Идём!», и я отправился накрывать на стол.
Я уже расставил тарелки и разложил столовые приборы на троих, когда на пороге кухни появилась чем-то недовольная Лерка.
— Клим, Колесников сказал, что уходит, поэтому ужинаем вдвоём.
— Извините, — виновато добавил стоявший позади Дима, и племяшка резко развернулась к нему: — Блин, Колесников, ну что ты фигнёй страдаешь? Сейчас бы поели все вместе, а потом быстро лабы дописали — и голова бы ни у кого за них не болела.
— Всё нормально, — Дима уже натягивал куртку в прихожей. — Там две штуки осталось, одна мне на оформление, одна тебе, а в понедельник, пока другие защищаться будут, перепишем.
— Ты издеваешься? Да нас Разин четвертует, если увидит, что мы неподготовленными пришли! Ну хорош ломаться, в самом-то деле.
Бедный Дима выглядел так, будто готов сквозь пол провалиться, и я решил вмешаться.
— Валерия, хватит давить на человека. Если вам так необходимо прийти на пары с готовым комплектом лабораторных, то подсказываю — завтра воскресенье, и ты вполне можешь позвать Дмитрия в гости ещё раз.
Тут обувавшийся Дима ещё сильнее сгорбился над ботинком, а Лерка задумалась.
— Ну, хорошо, — согласилась она после недолгой паузы. — Колесников, завтра в одиннадцать придёшь?
Дима как-то странно дёрнул головой — словно хотел отрицательно помотать, но вовремя одумался и кивнул. Вот ведь стеснительный парнишка, надо бы как-то его подбодрить, решил я и, пока наш гость заканчивал сборы, вытащил из кулька самый крупный и красивый мандарин. А когда настала пора прощаться, сказал стоявшему в дверях Диме: — Вот, держи витамины, чтобы самому не заболеть после нашего лазарета, — и положил гостинец в его машинально протянутую ладонь.
— Спасибо, — пунцовый Дима спрятал мандарин в карман куртки. — Д-до свидания.
— Ага, Колесников, пока, — равнодушно кивнула Лерка, а я добавил: — До завтра.
После ужина, за чаем с малиновым вареньм я полюбопытствовал у племяшки: — Слушай, почему вы лабы от руки пишете? Что за прошлый век?
Леркино лицо тотчас приняло брюзгливое выражение.
— Потому что у нас препод из прошлого века. Типа, так мы хоть что-то усвоим. Он ещё теоретическую часть требует не только из методы передирать, но и из лекций, а если такой лекции пока не было, то копать учебники самостоятельно.
— Серьёзный дядька, — оценил я. — Что ж вы с оформлением до последнего тянули-то?
— Можно подумать, у нас по другим предметам работы мало, — буркнула племяшка. — И вообще, он весь сентябрь по каким-то конференциям промотался, а сейчас требует пятилетку за три года.
— В смысле?
— В смысле, до конца месяца сделать и защитить шесть лаб. Хорошо, что я заболела уже после того, как мы с Колесниковым шестую выполнили, а то фиг бы меня кто к защите в понедельник допустил.
— Да уж, повезло, — согласился я. — Только теперь мне не понятно, как ты собиралась их оформлять вдвоём и при этом сохранить свою тайну мадридского двора?
— А никак, — повела Лерка плечами. — Я думала просто отдать Колесникову копии с результатами экспериментов, и потом каждый бы писал сам за себя.
— Копии с результатами? Ну-ка, дай угадаю — у вас с ним разделение труда: он экспериментирует, а ты записываешь циферки?
— Ещё графики строю и по формулам считаю, — племяшке совсем не хотелось выглядеть дурочкой, попавшей на техническую специальность за красивые глаза.
— Понятно. И почему же вы всё-таки пишете вместе?
— Во-первых, это быстрее — знаешь, сколько времени уходит на то, чтобы теорию скомпоновать? А так половину лаб можно просто на автомате передрать друг у друга. А во-вторых, Колесников сказал, что Разин шлёт лесом те звенья, у которых тексты лабораторных не совпадают.
— Почему? Это ж наоборот говорит о том, что каждый самостоятельно искал информацию.