— Точно. Проводить тебя до остановки?
— Да ну, время тратить. Сам дойду.
Он снова потянулся ко мне, и этот поцелуй длился уже гораздо дольше. Прервал его неожиданно раздавшийся звук съёмки камерой, от которого мы с Димой буквально отпрыгнули друг от друга.
— Валерия, что ещё за новости?! — я был смущён как никогда и оттого преувеличенно сердит.
Племяшка невинно захлопала глазами: — А что такого? Мама захотела тебя увидеть, вот я и сфоткала.
Угу, и выбрать другой момент, конечно же, не могла.
— Так, ну-ка дай телефон, — властно протянул я руку. Лерка шумно засопела, попробовала было выдержать мой взгляд, однако быстро сдалась и неохотно отдала смартфон.
— Ну и зря, — буркнула она. — Классная фотка должна была получиться.
— Валерия, ты в курсе, за что не любят папарацци? — поинтересовался я, открывая «Галерею».
— Догадываюсь.
— Вот и нечего тогда к художественной ценности снимка апеллировать, — однако, несмотря на своё заявление, я всё же не удержался от любопытства и развернул фотографию на весь экран.
Племяшка оказалась права — наш с Димой случайный портрет вышел очень красивым, я бы даже сказал, чувственным, однако при этом ни грамма не пошлым. И удалять его было откровенно жаль, причём, как выяснилось, не только мне.
— Клим, — смотревший вместе со мной в телефон Дима легко коснулся моего локтя. — Не стирай, а?
— Не боишься? — покосился я на него.
Дима чуточку покраснел: — Нет. Лера ведь не будет его кому ни попадя показывать, правда, Лер?
— Правда, — заверила племяшка. — Только маме отправлю — и всё. Так разрешите?
— Я — да, — с небольшой запинкой согласился Дима, и Лерка вопросительно посмотрела на меня. А я снова взглянул на снимок и решил, что по большому счёту, мысль о том, что его увидит кто-то посторонний, меня не смущает. Единственное, о чём я волновался — это о возможных неприятностях у Димы, однако если он не возражал, то и мне упираться было ни к чему.
— Ладно, — я вернул Лерке смартфон. — Отправляй, но больше никому не показывай, ясно?
— Что я, совсем тупая, по-твоему? — оскорбилась племяшка, тыча пальцем в экран. — Всё, ушло.
— И я пойду, — подхватил Дима. — Спасибо за ужин и за чай.
— На здоровье, — и всё-таки я страшно не хотел его отпускать. — Я тебя провожу.
Последняя фраза была не вопросом, а весьма настойчивым утверждением, с которым Дима благоразумно решил не спорить.
Обычно дорога до остановки и обратно занимала меньше пятнадцати минут. Диму я провожал полчаса, и ехидная Лерка не преминула это прокомментировать.
— Целоваться на морозе — вредно, — наставительно сообщила она, встречая меня в прихожей. — Трещины на губах будут.
— Личным опытом делишься? — отбил я, разуваясь. — Лучше бы рассказала, как у Веры дела.
— Работает, — вздохнула племяшка. — И с Новым годом — сплошная неопределённость. Зато ваша фотка ей очень понравилась!
— Кто бы сомневался, — проворчал я, не желая показывать, что, даже ожидаемое, сеструхино одобрение мне приятно. — Ты как, скоро ложиться будешь?
— Не знаю, — Лерка бросила взгляд на видимые из прихожей кухонные часы. — Может, через час-полтора. А ты до упора?
— Да.
— Сочувствую.
В принципе, на этом мы вполне могли разойтись по своим комнатам, однако племяшка как-то уж очень нерешительно топталась на месте, отчего я не мог не спросить: — Хочешь о чём-то поговорить?
— Ну, не то чтобы поговорить, — протянула Лерка. — Просто сказать. Короче, мы с Севкой опять встречаемся.
Так-так.
— Он всё-таки предложил?
— Ага. Сначала Соньку при всех отшил, а после занятий ко мне подошёл.
Да уж, серьёзно его зацепило. Вот только…
— А «отшил» — это как? И самое главное, какие отношения были между ним и Соней?
— Она к нему липла, он терпел, — Лерка явно не совсем понимала, к чему мои вопросы. — А отшил, ну, просто громко сказал, что между ними давно всё кончено, и он не понимает, почему до Соньки это никак не дойдёт.
— И что она?
— Позеленела от злости и меня чуть взглядом не убила.
Что ж, значит, за Сонино раненое сердце можно не переживать.
— Ясно. Лер, ты мои два совета хорошо помнишь?
— Хорошо, — порозовела племяшка.
— Вот и прекрасно, — Я обнял её за плечи и, отпустив, сказал: — Ладно, пойду работать. Сайт сам себя не напишет, а жаль.
— Научи Колесникова, пусть тебе помогает, — подала идею практичная Лерка.
— Я подумаю, — эта мысль показалась мне весьма здравой. — Спасибо.
— Обращайся.