Посмотрев в «глазок», она счастливо улыбнулась, открыла все свои замки и широко распахнула дверь перед Константином Буниным, и тот торжественно вручил ей большой букет садовых ромашек.
— Никогда еще не радовалась твоему появлению сильнее, чем теперь! — призналась она.
— Чему обязан? — Он автоматически чмокнул ее в щеку.
— Так, — загадочно ответила Алена и понеслась в гостиную к телефону. Ей совсем не хотелось объясняться с Буниным по поводу своего звонка. Поиздевается только, и все. К ее великому облегчению, ждать у трубки в милиции было не принято, поэтому извиняться не пришлось. Перед кем извиняться, перед короткими гудками, что ли?!
— Итак, — он подошел сзади и, обняв ее, прижал к себе, — откроешь мне свою тайну?
— Нет…
— Аленка, и чего я в тебя такой влюбленный… — прошептал он вполне искренно.
— С чего это ты взял? — Удивительно, но присутствие Бунина ее успокоило, она перестала дрожать и даже немного расслабилась.
— Так, встречался сегодня с одной…
— Постыдился бы, — усмехнулась она. — Ничего себе, романтическое доказательство любви.
— Но я же холостяк. Веду себя как подобает настоящему холостяку.
— Скажи, а я записана в твою «книжечку холостяка»?
— Книжечку холостяка?!
— Ну, ты же не в состоянии запомнить адреса и телефоны всех своих девиц.
— Ты что это, ревнуешь, что ли? — обалдел он. — Хотелось бы надеяться!..
— И не думай! Могу я просто интересоваться?!
— Твои координаты я помню наизусть. — Он коснулся губами ее макушки.
— А остальных? — Она мотнула головой и развернулась к нему лицом.
— Что за идиотское любопытство? — не на шутку встревожился Бунин.
— Так, слышала от одного такого же, что у каждого настоящего мужчины должна быть «книжечка холостяка», даже если он и не холостяк вовсе. Вот решила проверить, настоящий ты мужчина или не совсем.
— Господи боже, других доказательств тебе мало! — Он вытащил из внутреннего кармана пиджака маленькую кожаную книжку и вложил ей в руку. — Пожалуйста, проверяй!
С этими словами он толкнул ее в кресло, а сам пошел на кухню включить чайник.
Алена листала книжку. Записи содержали в себе только сухую информацию — это очень походило на Бунина, человека делового, не склонного к сантиментам. То ли дело Сакисян, в его-то книжке встречались весьма откровенные пассажи. Правда, она все-таки пару раз улыбнулась, наткнувшись на пометки типа: «Марина, вестибюль «Редиссон», или «Варя — зеленая юбка».
— У тебя большой выбор! — крикнула она.
— Не больно-то, — отозвался он, — что-то перестало везти. Многие замуж повыходили.
— Н-да… — Она хотела сказать еще что-то едкое, но вдруг замерла и ошарашенно уставилась в одну строчку. В больном горле мгновенно пересохло. Она закрыла глаза, потом снова открыла — запись, сделанная, несомненно, Костиной рукой, никуда не исчезла.
В этот момент он появился в гостиной с подносом в руках. Алена перевела на него округлившиеся глаза. А он как ни в чем не бывало подошел к столику и принялся сервировать его к чаю.
— А откуда ты знаешь Ингу?
Он пожал плечами, не глядя на нее, занятый своим делом.
— Почему бы мне не знать Ингу, если я знаком с Варями и Полинами? А почему ты мои ромашки в вазу не поставила, они же завянут?!
— Ингу, которая жила в Электростали!
— Я же знаю, что ромашки — твои любимые цветы. Пол-Москвы за ними отмотал, а ты даже спасибо не сказала! Не помню я Ингу из Электростали, — проворчал он, не делая пауз.
— Как же не помнишь, когда ты ее телефон записал, вот даже пометил: «Инга, Электросталь»!
— Ну и что, когда это было?!
— Думаю, что недавно, — многозначительно заметила Алена.
Он взглянул на нее и ухмыльнулся:
— А чего это у тебя такое загадочное лицо?
— А то, что эту девушку убили две недели назад.
— Очень жаль, — с чувством посетовал он. — Говорю же, не везет.
— Так, Бунин, быстро вспоминай. Поездку в Электросталь ты не мог забыть!
— Да не ездил я в Электросталь! Вот пристала! Я даже не знаю, где это находится!
— В Сибири!
— Правда? — озадачился он. — В Сибирь я точно не ездил. Откуда же я ее знаю?
— Голова дырявая. Ну, где ты ее нашел?
— С рождения прилагалась к шее.
— Ну, хватит. Лялька познакомила?
— Не вижу связи. — Он сел в соседнее кресло и, сунув в рот печенье, надолго задумался.
Он жевал и молчал. Через пять минут Алена потеряла терпение:
— Ну?!
— Что «ну»! Может быть, и Лялька.