Прелести бессонных ночей мы познали только ко второму месяцу, малышка теперь спала днем а по ночам бодрствовала, распевая и угукая на все лады. Лили, кормившая, с первого дня рождения, дочку грудью даже не просыпаясь вставала к ней по ночам. Я же начал чувствовать, что наблюдая каждый день за самой желанной женщиной, гуляющей по квартире полуголой, скоро не сдержусь. Так и случилось.
На четвертый месяц у Любы начал болеть животик и теперь она не давала нам спать ни днем ни ночью. А Лили, совершенно не обращая на меня внимания, ложилась спать в одних трусиках потому, что ночью долго не могла развязать тесемки ночнушки. В тот день она тоже спала голой. А я не выдержав прижался к ней и исступленно стал целовать обнаженное тело сонной девушки.
— Бог? Ммм… Что такое? — не открывая глаз, хрипло спросила Лили.
— Прости, прости меня. Но я так больше не могу — стаскивая с себя пижамные штаны и окончательно оголяя Лили, прошептал я.
— Бог… Ты че…
Договорить я ей не дал, накрыв сладкие губы поцелуем, посасывая нежную кожу. Я и забыл, насколько упоительными были поцелую с Лили. Я любил ее, обманывая себя, старался скрыть очевидное. Она уже давно перестала быть мне только сестрой, да кому я вру? Я не считал ее сестрой вообще, любимой, желанной самой дорогой девушкой на свете, но не сестрой. Она не являлась для меня наркотиком, она была моей жизнью, светом. целым миром и что бы, я не предпринял, изменить этого не мог. Я любил ее, не трепетно и нежно, как родную, а страстно и яростно, как только может любить мужчина свою женщину. И сейчас, мое сердце билось только потому, что она была со мной, она была моей.
— Лили, я люблю тебя и я не могу отречься от этого — отрываясь от нее произнес я.
— Я знаю, знаю, хороший мой…
Этого хватило, чтобы я не раздумывая овладел ей. Не телом — душой, я владел ее душой, потому, что свою я уже давно положил к ее ногам…
Утро наступило внезапно и с криком Любочки, дочка надрывалась в своей кроватке. Я первый проснулся и поспешил к ней. Но, малышку не успокоили мои объятия, как это было раньше, наоборот, она только сильней заплакала. Лили забрала ее, на время успокоив, пока кормила, но через полчаса плачь повторился и теперь уже ничего не помогало. К полудню, мы повезли Любу в больницу.
Вначале врачи говорили, что у девочки просто колики, но я настоял на обследовании. часы ожидания показались нам с Лили вечностью. Сестра все это время сжимала мою руку и теребила нательный крестик, мы ждали и не знали, как друг друга утешить. Любые слова сейчас казались мне неправдоподобной ложью. Я боялся не меньше сестры и не осознавал, чего именно?
— Вас вызывает к себе главврач — наконец, позвала нас медсестра.
С ухающим, при каждом шаге, сердце мы с Лили вошли в пахнущий медикаментами и бумагами кабинет. Главврач — пожилой мужчина, с седыми волосами, оторвался от каких-то папок и взглядом предложил нам присесть.
— Как она? Что с моей дочкой? — первой не выдержала тишины Лили.
— Добрый вечер. Я — Ипатов Леонид Игоревич, лечащий врач Вашей дочери. Я не стану ходить вокруг да около. то, что я собираюсь вам сказать, нужно принять со стойкостью…
Все, что он говорил потом, смазалось для меня, превратилось в нарастающий гул, я еле успел подхватить сползающее со стула, бесчувственное тело сестры. Я и не подозревал, что такое невзрачное, лишенное еще пару часов назад для меня слово, как "билиарная атрезия", может изменить все. Даже жизнь, недолгую жизнь маленькой девочки, моей дочки.
— Скажите, это излечимо? — кое-как ворочая языком, выговорил я.
— Возможно, на более ранней стадии, если бы мы заметили симптомы ранее… Но, сейчас все уже бесполезно, счет идет на дни. У вашей дочери, не только нарушение работы желчных протоков, но и внутрипеченочные протоки не в порядке. Ей потребовалась бы операция по пересадки печени и реконструктивное вмешательство. А поскольку, характерным признаком этой патологии является желтуха, которой не наблюдалось у девочки, никто из врачей не смог бы определить болезнь и своевременно начать лечение. Именно поэтому, всякое вмешательство сейчас — результатов не даст, а только измучает ребенка — сочувственно произнес врач.