Переворачиваюсь на другой бок и упираюсь взглядом в будильник на прикроватной тумбочке. Восемь утра и впереди еще целый день безделья. Была бы работа… Ах да, я ведь от своего плана так и не отступила в тот день. С гордо поднятой головой и под непонимающие взгляды остальных сотрудниц, я положила перед носом начальницы ненавистную униформу вместе с ключами от раздевалки и, забрав конверт с зарплатой, вышла на улицу. И знаете, стоя там на морозе и смотря в зимнее небо, я вдруг ощутила внутри легкость. Как будто избавилась от мучавшего меня груза. Эта работа была не моя и никогда мне не подходила. Я это знала, Оливия это знала, да и все вокруг это понимали. И наше разногласие с начальницей лишь поставило жирную точку в этом деле.
Да и хандрить я начала совсем не из-за этого. Без работы было туго, но я не отчаивалась найти новое место. Меня угнетала неизвестность, которая касалась Виктора. Что движет этим человеком? Чего он хочет? Его поведение стало для меня загадкой. Нет, даже каким-то препятствием на траектории моего движения. Которое все выскакивало так не вовремя. К тому же, я еще очень не любила недосказанность. А кроме нее у нас ничего и не было. Можно было бы и забить, но я предпочитала разбираться во всем сразу. И в ближайших планах после поиска новой работы, у меня шел разговор с Виктором. И я собиралась выбить из него всю правду.
По дому эхом разнесся дверной звонок, оповещая о чьем-то прибытии. Мне не хочется выползать из своего теплого укрытия и я мысленно прогоняю того, кто там за дверью. Но звонок раздается еще раз и еще, все больше действуя мне на нервы.
– Да чтоб тебя! – Восклицаю в пустоту и вскакиваю с постели. – Да иду я, иду!
Пока спускаюсь по лестнице, мечтаю о том, как окунаю лицом в сугроб незваного гостя.
– В чем дело? – рявкаю на перепуганного мальчугана, который трясся на холоде.
– Вы Хлоя Хант? – его голос едва слышно из-за намотанного по глаза шарфа.
– Я.
– Вам посылка. – Он протягивает мне небольшой и почти невесомый сверток.
– Но я ничего не заказывала. – С недоверием смотрю на перемотанный бечевкой прямоугольник. – Что это? Кто прислал?
– Мне поручено доставить это вам, остального я не знаю. – Пацан буквально впихивает посылку мне в руки. – Распишитесь вот здесь о получении.
– Учти, если там окажется бомба или нечто подобное, то я тебя запомнила, – рисую витиеватые инициалы на экране и плотнее укутавшись в халат, перехватываю сверток поудобней. А затем спешу закрыть дверь. Зима, как ни как на улице, я бы даже сказала, что собачий холод на дворе.
И вот, на кухне только я, кипящий чайник и неизвестно что в свертке. Гипнотизирую его взглядом, пока свист закипевшей воды не выводит из транса. Друзей в этом городе у меня почти нет, отец так же ничего мне не заказывал. Он вообще не покупает мне ничего без моего ведома. Что ж, гадать можно было хренову тучу времени, а можно… Щелк, щелк и вуаля, оберточная бумага и бечевка лежать уже в стороне. Хмурюсь при виде эмблемы магазина, где я недавно работала. Очень странно, ведь если бы я что-то и забыла забрать оттуда, то вряд ли бы Оливия так утруждалась и присылала мне посылку курьером. Поднимаю крышку и чувствую, как глаза оказываются на затылке. Это что мать его такое?! Передо мной тот лиловый лиф, который я надевала на примерку. Это что еще за напоминание?! Помимо него нет ни записки и ничего, что могло бы указать на отправителя. Но знаете, я и без нее догадывалась о том, кто расщедрился на такой презент. Я в бешенстве. Мне хочется засунуть этот кусок кружева ему глубоко по гланды. В моем понимании, он переплюнул грань дозволенного. Я не хочу играть в эти игры. Придется разобраться с этим дерьмом раньше, чем я думала.
Мысленно называю себя всеми доступными мне плохими эпитетами и в тысячный раз одергиваю платье, которое так и норовит подняться выше нужного. А все от чего? А от того, что я буквально лечу по улице в сторону университета. Однако я терплю и даже почти не чувствую холода, который противными волнами проникает сквозь пальто. Помимо него на мне довольно милое платье: оно черное и длиной чуть выше колен, однако обтягивающее меня будто вторая кожа. На груди вырез в виде сердца, в котором приятно вырисовываются бугорки моей груди, но больше всего я любила это платье за шикарную вышивку по всей спине в виде сложенных крыльев. Волосы собраны в высокий хвост, на лице минимум косметики. Я хотела выглядеть невинно.
На несколько минут останавливаюсь у двери и утихомириваю свое дыхание, а вместе с ним и сердцебиение. Руки предательски дрожали и пришлось до боли ущипнуть себя за запястье, чтобы хоть как-то настроиться на нужный лад. Вдох и выдох, и еще раз вдох. Итак, я готова начать это шоу одного актера. Поехали.