Но стоило ей войти, как я позабыл обо всем. Как десятилетний пацан смотрел на девушку, словно передо мной была недосягаемая игрушка. Красивая чертовка! Сколько сердец она уже успела разбить и сколько еще разобьет. Понимаю, что мы синхронно друг друга осматриваем. И это понятно, дневной свет дает намного больше простора, чем освещение подвального бара. Мне нравится то, что она распустила свои волосы и теперь они плавленым золотом растекались по ее плечам. Косметикой она видимо пренебрегала, но ей она и не нужна. И тем самым разительно отличалась от множества девушек, которые использовали тонну средств лишь бы иметь половину той красоты, которой была наделена Хлоя от природы. Жаль, что свою точеную фигурку она прячет за этой невзрачной накидкой. В памяти всплывает то, как ее грудь чувствовалась в моей руке и приходится сжать кулаки, чтобы взять себя под контроль. Перекидываемся парой фраз и понимаю, что она так же не собирается вспоминать о произошедшем. Даже всячески избегает этой темы. И вроде бы радуйся себе, что все так идеально выходит. Но мне почему-то не легче. Возможно, мне бы хотелось, чтобы она смотрела на меня совершенно по-другому, а не с… презрением. Какого хрена?! Раздраженно листаю ее дело в тысячный раз и отпускаю несколько едких комментариев, чем вызываю новую вспышку гнева. Согласен, с последним переборщил, но удержаться не смог. Мне хочется сбить ее дерзость. Но приходится напомнить самому себе, что я веду себя крайне непрофессионально и извиняюсь. В глубине души разрываюсь между тем, чтобы помариновать ее еще немного и тем, чтобы отпустить.
– Я могу идти? – Доносится ее голос. Он действует на меня отрезвляюще и заставляет мыслить рационально.
– Вы свободны. – Киваю и делаю вид, что продолжаю работу за ноутбуком. Хотя все внутри как-то странно протестует.
И в этот раз она уходит только после моего согласия, а не так как это было в прошлый раз. Но это не приносит, ни облегчения, ни преимущества.
Что дальше? А дальше меня закрутило в водовороте дел как никогда. Словно белая полоса в моей жизни почему-то перекрасилась в серую. Волна проверок пронеслась по нашему университету и капитально вытрепала мне нервы. Я и думать-то перестал обо всех постельных делах, настолько был в запаре. К тому же, Ричард официально объявил о начале бракоразводного процесса, чем всколыхнул общественность и спокойствие матери. Которая теперь названивала мне втрое чаще, чем обычно.
– Виктор, повлияй на него!! – Истошно вопила наша родительница. – Он рушит все мои планы!
– Мам, ну чего ты так завелась? – Устало переспрашиваю и закрываю глаза. Я только пришел с работы и едва успел налить себе выпить, как телефон зашелся трелью.
– Это я завелась?! А что мне остается делать, если мой старший сын сошел с ума! Как он посмел так со мной поступить? Да на меня теперь так смотрят, будто я вырастила врага народа!
–Мама, ну кто так на тебя смотрит?
– Все! Некоторые уже отказались прийти на ежегодный рождественский ужин.
– Сколько?
– Что "сколько"?
– Сколько людей отказалось прийти? – Чувствую, как начинаю закипать.
– Двое! – С вызовом в голосе отвечает мать.
– Двое из ста приглашенных? Ты серьезно?
– Это очень важные для меня люди!
– Для тебя сыновья должны быть важными людьми, а не какой-то сброд с улицы! В первую очередь ты должна думать о том, что твоему сыну нужна твоя поддержка. Разве ты не понимаешь, что он всю жизнь искалечил себе этим браком? Может быть, он сейчас наконец-то станет счастливым, но и то, если ты его не доконаешь своими истериками. Если до тебя не доходит, то объясняю на пальцах: еще раз я услышу нечто подобное и пресловутый стакан воды, тебе будут носить твои многоуважаемые друзья!