На Аргоннской и Нарголльской базах, однако, мне пришлось столкнуться с морфоидами. Командиры и командоры частных армии, финансируемых Семьей, разумеется, остались недовольны тем, что их исключили из числа принимающих решения. И, как это всегда бывает, журналисты тут же взвыли о толерантности и заслугах союзников.
Начальник нарголльского корпуса, смущаясь, просит меня дать пресс-конференцию.
- Понимаете, в каком я положении? Лагерь с двумя тысячами солдат частной армии расположен в паре километров от нас. Среди них около сотни – морфоиды. На базе волнения, одни боятся нападения, другие, напротив, не понимают, почему мы отгораживаемся от союзников, с которыми вместе отбивали Ориму.
- Понимаю.
- А мне передали приказ без объяснений, что говорить личному составу корпуса. Контрразведчики рыскают, ничего не понятно.
- Хорошо, генерал, я согласен на пресс-конференцию.
- И… мистер Дарго просит уделить ему немного времени.
- А Дарго – это?…
- Мега морфоидов. Он оказал нам большую помощь в столице. У нас его… уважают, полковник.
Любопытно, что скажет мне этот Мега, очень любопытно. А если он – тот самый гипнотизер? Нет, вряд ли, тогда начальник корпуса уже был бы под программой, а он чист. Просто очарован этим Дарго.
- Когда?
- Если хотите, я позвоню ему.
- Звоните.
Мне предоставляют кабинет. Хрен знает, как у них тут со шпионским оборудованием, я даже не трачу время на поиск камер и прослушки.
Дарго появляется через четверть часа. Разумеется, один и без оружия, демонстрируя то ли открытость намерений, то ли уверенность в собственной неуязвимости. Я вооружен, в коридоре болтается человек шесть охраны, но мне не стыдно за предосторожности – Зэйро отучил меня недооценивать Мег.
Впрочем, Дарго ничуть не похож на Зэйро. Это прежде морфоиды казались мне идентичными, как китайцы, теперь же они все разные. До сих пор не умею определять их возраст, но Дарго кажется намного моложе Зэйро. В джинсах и сером свитере под горло, аккуратно подстриженный, он выглядит, как клерк на отдыхе. На губах приятная улыбка, только алые глаза смотрят с некоторой настороженностью.
- Мистер Райт. Много слышал о вас.
- Мистер Дарго. Ничего о вас не знаю, но садитесь, побеседуем.
Он усаживается напротив меня.
- Итак? Что вы хотели узнать, мистер Дарго.
- Скажите, полковник, вы ненавидите морфоидов?
- Интересный вопрос.
- Ладно, перефразирую, - с улыбкой на тонких губах соглашается он. Улыбается, не обнажая острые зубы, так что если бы не цвет глаз, можно было бы принять его за человека. – Вы ненавидите всех морфоидов или только избранных?
- Это уже ближе к правде.
- Понимаю, - соглашается Дарго, - солдат лефтхэнда вам не за что любить.
- Хотите сказать, вы непричастны к убийствам? Разве Семья не пьет кровь? – спрашиваю я. – Вы пьете кровь, мистер Дарго?
- У нас это называется иначе. Мы не употребляем выражение «пить кровь», - парирует Мега.
- Я в курсе. Меня цедил ваш коллега. Мне также известно, какими полезными свойствами обладает для морфоидов человеческая кровь, и что вы пойдете на что угодно, чтобы продолжать «цедить» людей. Для вас это вопрос выживания.
Дарго слушает внимательно, не проявляя никаких эмоций, кроме вежливого интереса.
- Вы несколько преувеличиваете значение человеческой крови. Нам ее нужно не так много, как вы опасаетесь. Вы же делаете переливания донорской крови больным людям? По сути кровь нужна только больным или ослабленным морфоидам, а так же нашим детям. Но за этот полезный продукт, или, если позволите, лекарство, мы готовы платить людям. И, поверьте, нам есть что предложить коалиции миров.
Надо же, этот Дарго почти слово в слово повторил то, что говорил мне Зэйро.
- Допустим, все так и есть. Но как Семья намерена контролировать морфоидов? Где гарантия, что ваши не начнут нападать на людей и «цедить» их, пользуясь гипнозом?
- Семья очень строго карает отступников. Поверьте, никто из наших не смеет даже подумать, чтобы лишить крови случайного человека. Как бы то ни было, мистер Райт, мы живем в одном мире, и нам выгоднее дружить, чем враждовать.
- Если бы глава Семьи предложил Ориме мир до подрыва университетов на Балканах, возможно, история пошла бы по другому пути.
- С чего вы взяли, что такого предложения не было?
Я холодею от осознания, что он, скорее всего, прав. Карраско предлагал Ориме сотрудничество, но тогда, пятнадцать лет назад, никто в здравом уме не мог представить, что какие-то странные красноглазые мутанты, которых и насчитывается не больше пары тысяч на оба Перекрестка, разрушат весь привычный мир до основания. Легче вообразить, что какие-нибудь дикари-каннибалы из старой земной Африки с копьями и тамтамами сумеют установить мировое господство.
- Мы могли бы уничтожить ваши правительства, захватить ядерное оружие и диктовать условия, - очень спокойно, даже с какой-то грустинкой в голосе, говорит Дарго, - но снова протягиваем вам, людям, руку помощи. И что получаем в ответ – недоверие и ненависть. Обидно, мистер Райт.
- Я не ненавижу вас, мистер Дарго, - отвечаю я вполне честно. Ненависть давно перегорела во мне, за столько лет, за столько пуль, оставленных в телах кровососов, - но есть одно «но».
- Какое?
- Разрешите, я расскажу вам притчу? Не знаю, как у вашего народа обстоят дела с фольклором, у нас притчей называется короткая поучительная история…
- Я учился в Международном университете Кембалы, мистер Райт, мне известно, что такое притча, - улыбается Дарго.
- Так вот. Лишилось как-то овечье стадо своего пастуха и стало управляться советом баранов. Прознали об этом волки, отправили к стаду своих послов и поведали, что хотят они отныне жить с овцами в братской любви и мире. Но прежде просили волки от стада, в знак доброй воли овечьей, выдать им псов — своих давних обидчиков. И возликовали овцы в преддверие вечного мира, и припомнили, что и они не раз бывали облаяны, а то и покусаны псами, когда те, бывало, сгоняли их в сарай по пастушьему приказу. Овцы решили выдать своих псов волкам и жить вольготно под волчьей защитой. Но в мире с волками овечье стадо быстро стало редеть, ибо овцы стали лёгкой добычей. А, вскоре, зарезали «серые братья» и последнего барана.
Дарго рассматривает меня, склонив голову к плечу, так же, как это обычно делает Зэйро.
- Я представлял вас немного другим, мистер Райт, - признается Дарго, - большим… солдафоном. Никак не ожидал, что вы приметесь рассказывать врагу притчи. А знаете, сравнение морфоидов с волками даже льстит.
Кто же вы еще, как не стая волков? Только вы перебили не всех псов и не рассчитывайте, что легко доберетесь до отары.
Апрель 977 года. Штормзвейг.
Лина отправляет за мной личную машину прямо на аэровокзал. Извиняется, что не сообщила о дате конференции раньше, так как подготовка проходила в условиях строжайшей секретности. Говорит, что взяла на себя ответственность и написала для меня речь. Тоже считает солдафоном? Я сообщаю, что читать с планшета не приучен, и как-нибудь выступлю сам. Конференция проходит в загородном особняке лидера Умано, и совершенно не похожа на совет глав коалиции миров. Под особняком Ринарио настоящий бункер, где можно пережить ядерную бомбардировку. В одном из залов бункера установлены большие плазменные мониторы, в каждом из них лицо одного из членов совета. Я мельком оглядываю эти лица, в глазах рябит и от яркого света хочется прищуриться. Но все же удается узнать президента Буцалло, аргоннского принца, канцлера Талла и Его Величество Эдварда II. Остальных разглядывать некогда.