Лина откидывается на спинку дивана. С интересом следит за моей реакцией. Похоже, мои вопросы ее изрядно забавляют. Но я не могу не спрашивать.
- А если нет?
- Тогда нам грозит война на два фронта, а этого никто не хочет.
- Не похоже, чтобы морфоиды и сейчас испытывали какие-то трудности. Заккарийцы очень лояльны к кровососам.
- Ты не понимаешь, - морщится Лина, отводит взгляд, будто ей неловко смотреть на меня, будто моя непонятливость связана с постыдным физическим дефектом, - ты для этого слишком солдат. Тебя так воспитали. Но, представь себе, есть множество людей, для которых высокопарные слова о чести и родине – пустой звук. Они просто хотят каждый день ходить на работу, пить пиво, играть в бильярд, не бояться отпускать в школу своих детей. Они просто хотят жить. Они не такие, как ты, Дан.
- Отчего же? Я прекрасно понимаю…
- Нет! Разве я не вижу? Ты совершенно, неприлично счастлив. Ты рад, что началась война. Потому что в мирном, прости за каламбур, мире тебе не нашлось места.
Я скептически пожимаю плечами на это нелепое обвинение. Лина всегда считает себя правой, в ней живет очаровательное чувство собственной непогрешимости, поэтому переубедить ее просто невозможно. Кроме того, больше, чем о политике, Лине нравится говорить обо мне и моих недостатках.
- Я видела тебя таким счастливым лишь один раз, когда уговаривала покинуть базу ОВС и помочь Междумирью, - вдохновленная моим молчанием, она тут же закрепляет результат, - у тебя горели глаза. Ты рвался в бой, хотел драки, и неважно, что мог положить в бою с нарьягами половину своего отряда. Ты, как мальчишка, готов был на все ради сомнительной победы…
Она не права. Я был счастлив, потому что искренне верил в то, что поступаю правильно. И еще не знал, какими потерями обернется мне эта глупая эскапада.
- Когда тебя уволили, в тебе будто что-то перегорело, - продолжает Лина с грустью, - ты ненавидишь жизнь без войны, ничто не может заменить тебе драку. Я пыталась помочь, Дан. Господи, как я хотела спасти тебя от этого безумия! Но ты, будто наркоман дозу, искал свою войну. Вот… - широкий жест рукой, - все для тебя, милый!
Теперь уже мне неловко смотреть ей в глаза. Не стоит ей видеть в них правду. Лина всегда читала меня с легкостью. А вот с выводами у нее туговато. В конце концов, это я ее бросил.
- Мне жаль. Прости, Лин. За все, что было, и не держи зла.
- Я и не держу, - улыбаются ее губы, а смотреть глаза в глаза я не решаюсь. Вдруг она увидит, что я ни капли не сожалею. Будет нехорошо.
- Вряд ли у нас что-то бы получилось. Наша связь была тягостной для тебя, я это чувствовала, но не могла найти сил, чтобы разорвать ее. А потом обстоятельства сложились так, что я должна была попытаться сохранить отношения…
Голос Лины дрогнул неуверенностью. Это настольно не похоже на нее, что я вскидываю глаза и вижу, как она жмурится. Сдерживая слезы?
- Какие обстоятельства? – напрягаюсь я. Черт, если она сейчас сознается в предательстве? Я не знаю, как реагировать. С другой стороны, а что еще это могло быть? Ее приставили ко мне рэушники, надеясь вытащить информацию о брате…
Лина закусывает губу.
- Я была беременна.
Черт! Я сжимаю кулаки, ошеломленный ее признанием. Блин, ну что я за мудак? Почему везде и всех подозреваю в подлой подковерной игре? Почему не даю даже шанса на реабилитацию.
Подозревал Лину во всех смертных грехах, а оказалось все просто и одновременно сложно.
- Почему я узнаю об этом только сейчас?
У меня пересохло горло. Как подумаю о том, что можно было все переиграть. Знай я об этом обстоятельстве, никогда бы не сорвался. Точно. Скрипел бы зубами, но терпел ради Лины и ребенка.
- Ты выглядел таким измученным, плохо спал, - покаянно отвечает она, - я хотела переждать. Просто опасалась за твою реакцию. Доктор Фаут, тот, которого ты спустил с лестницы, - смущенно уточнила она, - сказал, что твоя депрессия может обостриться, что тебя надо подготовить…
- Сукин сын! – в ярости долбаю кулаком по подлокотнику.
В глазах Лины стоят слезы. Она едва держится, чтобы не совершить какую-нибудь глупость, например, схватить меня за руку или попытаться поцеловать.
- Так, - я беру себя в руки, - значит, у нас ребенок?
- Нет, - быстро качает головой Лина, - у нас нет ребенка. Когда ты ушел… в общем, это не из-за тебя, просто какие-то проблемы со здоровьем. Выкидыш. Врач сказал, такое бывает.
Мне тошно. Теперь я уже просто не знаю, что сказать. Утешать ее как-то глупо, столько времени прошло. Когда я был нужен – меня не было рядом, а теперь не похоже, чтобы Лина нуждалась в утешении.
В итоге она решает меня утешить сама.
- Дан, не кори себя, ты не виноват.
Стряхиваю ее руку с локтя, мне хочется кого-нибудь убить. Лучше всего самого себя, кретина недоделанного. Столько наворотить в этом гребанном Нарланде, поспособствовать разрушению Оримской коалиции и захвату власти морфоидами, и осознать, что упустил шанс на нормальную жизнь.
- Не надо, - прошу я, - не говори ничего. Если ты начнешь меня жалеть, я сейчас же отправлюсь в сортир и застрелюсь.
- Ладно, - примирительно вскидывает руки Лина, ее глаза уже сухие и смотрят внимательно и остро, - давай просто забудем об этом, будто ничего не было. Если тебе интересно, у меня все хорошо. Я помолвлена, и как только ситуация с морфоидами устаканится, мы с Ларри, ты его видел, поженимся.
- Рад за тебя. Мне действительно было важно знать, что хотя бы твою жизнь я не испоганил окончательно.
Лина смеется, по-старому тянется ко мне, нагибает шею и ерошит волосы.
- Ты не меняешься, Дан! Скажи, чем я могу тебе помочь?
- Ты уже вытащила меня из плена.
- Это тебе за спасение Штормзвейга, - мягко напоминает она, - так что ты будешь делать дальше?
- Помоги мне связаться с Вики. Но только так, чтобы ни одна живая душа не могла нас подслушать.
- Хорошо, я это устрою. Но к чему такие сложности?
- Не хочу раскрывать инкогнито перед рэушниками. В моих интересах как можно дольше оставаться мертвым. Но мне нужна кое-какая информация, которую Виктория может знать.
- Ладно, - пожимает плечами Лина, - как скажешь.
========== Часть 2. Главы 1-2 ==========
Глава 1
- Не вздумай рассказать Вики обо мне, - ты настроен решительно.
А я решительно не понимаю, почему должен врать твоей жене.
- Дан, серьезно, не делай этого. Пообещай.
- Хорошо, как скажешь.
Водитель лимузина оглядывается, и я прикусываю язык. Надо же, всего несколько дней, а я уже привык к нашим беседам.
Лина распахивает дверцу машины.
- Вики дома. Одна. За домом не следят.
- Спасибо.
Я выбираюсь из лимузина и обнимаю Лину. Она гладит меня по спине, с сожалением отпускает.
- Если что-то будет нужно, звони. Мой номер прежний.
- Спасибо.
Больше сказать нечего. Лина снова грустно улыбается и садится в машину. Я смотрю ей вслед. Как причудливо играет нами судьба. Моя бывшая девушка – последний человек на всем перекрестке, от кого я ждал помощи на Заккаре.
А кто-то из тех, с кем я был в одной команде, оказался предателем, и нужно выяснить, кто это, прежде чем восстать из мертвых.
Только войдя в уютный, уставленный горшками цветов, подъезд, я вспоминаю, что не спросил у Лины, почему Вики в междумирье? Зэйро говорил, вся семья, кроме Шику, в Реконе. Соврал? Или что-то заставило невестку оставить в такое опасное время детей и Таню и отправиться в Штормзвейг. Надеюсь, что Вики обладает какой-то информацией о случившейся в Ориме катастрофе.
Лина предупредила Вики, поэтому я почти не боюсь, что твоя жена свалится в обморок. Она и не падает, только прислоняется к стене и шепчет белыми губами:
- Господи!
- Здравствуй! – я накрепко запираю дверь, прежде чем повернуться и увидеть ее глаза.
- Дан! – Вики вглядывается в мое лицо, ощупывает взглядом, как кончиками пальцев. – Спасибо тебе!