А вот и поднимались! Один из этих «Фениксов» атаковал Ориму и перебил цвет нашей армии. Я пихаю Веньяра в бок:
- Узнай, который из этих колоссов угнали террористы, и что стало с последним.
Жан уже сам догадался и набирает номер Рэндела, чтобы поделиться информацией. А мне интереснее другое:
- Скажите, мистер Штейнмаер, какие у этих шаттлов есть слабые места?
- Не скажу,-старый летчик усмехается, кривя уголок рта. - А покажу, не зря же я тащил с собой эти чертовы чертежи.
Через пару дней мы уже имеем компьютерную 3D – модель «колосса» террористов. Помимо Штейнмаера, РУ привлекло к делу инженеров, проектировавших второе поколение этих жутких бомбардировщиков. Благодаря собранным тобой разведданным, мы знаем, что на палубе D расположены лаборатории и камеры, в которых содержатся суперморфоиды, а на палубе С находятся скутеры и другая боевая техника лефтхэнда. Штейнмаер с присущей ему немецкой скрупулезностью показал нам все слабые места «Фениксов» - проблемный запасной двигатель, хлипкие переборки и ненадежная противопожарная система. Представленные инженерами отчеты полностью подтвердили его слова.
К моей идее пилотировать «колосс» самостоятельно Штейнмаер относится с удивленным пренебрежением.
- Вы – пилот, лейтенант?
- Оканчивал летные курсы, сэр.
- Летные курсы! Невероятно! На чем вы летали?
- Самой мощной машиной, которую я пилотировал, была эФка, вертолет F-2, - честно признаюсь я.
- Вертолет, - закатывает глаза Штейнмаер, - как же вы собираетесь управлять «Фениксом»?!
- Вы меня научите. Желательно начать прямо сейчас.
Рэндел нашел «Феникс-1». По документам оба списанных «колосса» числились переплавленными еще до первой Заккарийской, но оба остались нетронутыми на аргонском секретном аэродроме. Когда спустя пять лет один из бомбардировщиков вдруг поднялся в воздух и миновал портал, этот факт предпочли скрыть. Получается, «Феникс-4» находился на Шурте шестнадцать лет и «восстал из пепла» лишь сейчас, решающим аргументом перевернув историю.
Как истинный офицер и патриот Штейнмаер соглашается научить меня тонкостям управления этой громады, хоть и уверен, что толку от этого не будет.
- Может быть, вам стоит взять с собой настоящего пилота? – терзая нагрудные планки, спрашивает он.
- У нас нет пилота, обученного противостоять гипнозу морфоидов. Будем исходить из того, что имеем, - улыбаюсь я.
- Ничего не выйдет!
- А мы с вами постараемся, чтобы вышло.
Когда мы вечером, едва волоча ноги, возвращаемся в казарму, Веньяр, отчего-то воспылавший ненавистью к старому летчику, ворчит, не переставая:
- Старый пердун! Таскает на себе свой иконостас и думает, что может нам указывать, как воевать с лефтхэндом. Да на его веку ни одной настоящей войны не было, тоже мне, бомбардировщик!
- Ну, не иконостас, а награды, - поправляю я, поглощенный в свои мысли. Допустим, мы решим проблему управления «колоссом», но как на него попасть? Пожалуй, это будет посложнее, чем выбираться под обстрелом с шуртской плавучей платформы.
- Надень завтра свой Серебряный Крест, Дан, пусть этот зазнайка видит, что ты за человек.
- Нет уж, - негодование Жана забавляет меня и заставляет на время отключить мозги, - я и так из-за этого ордена стал самым популярным офицером на базе. Вчера какой-то полковник мне честь отдал! Представь: я отдаю ему, а он мне – и немая сцена. Так что не буду я перед стариком щеголять, пусть что хочет, то и думает.
Веньяр останавливает меня, сжав тяжелой ладонью плечо, долго смотрит в глаза:
- Странный ты, Райт, очень странный. Так говоришь, будто вторая награда Империи – сущая ерунда. Но больше, чем ты, не сделал для Оримы никто.
- Корд сделал, - говорю я, - он бы сделал больше. Правильнее, чем я.
Хватка Жана становится жесткой, пальцы впились до боли.
- Ты уже давно куда больше герой, чем твой брат, - очень серьезно произносит Веньяр и, отпустив мое многострадальное плечо, уходит в казарму.
Сандерс сдается на пятый день своего вынужденного заключения. В этот день нам докладывают, что кто-то навестил квартиру майора и устроил в ней разгром. Показательный такой разгром: искать что-то в съемной квартире человека, работающего на спецслужбы, дохлый номер, и Смит об этом прекрасно осведомлен. Его люди перебили стекла и посуду, сломали двери и раскидали немногочисленные вещи Сандерса. Впрочем, не думаю, что майор станет сожалеть о квартире и одежде. Хуже, что тех двоих, информацию о которых он упрямо скрывает, тоже могли отыскать террористы.
Бэтти встречает меня жалобами на своего пациента:
- Грубый солдафон и психопат, - сообщает она, - никакого покоя с ним нет!
- Спокойно, Бэт, я как раз пришел избавить тебя от его общества.
- Ты что, хочешь его выпустить?! Он же псих!
Знаем-знаем, не забылись еще времена, когда Бэтти называла психом меня.
Сандерс вскакивает с койки, едва я вхожу в его камеру. В глазах волнение и такая бешеная надежда, что я невольно проникаюсь уважением к мисс Гарден – похоже, она тоже знает толк в пытках.
В качестве дополнительного аргумента я захватил с собой обмундирование для майора. Прикинул на глаз, должно подойти. Сандерс косится подозрительно:
- Что-то произошло?
- Был у тебя дома. Дверь взломана, в квартире разгром. Тебя искали, майор.
- Интересно, как они меня нашли?
- Это не так уж сложно.
Майор деловито рвет пакет, вытряхивает на кровать одежду и ботинки, без стеснения начинает переодеваться.
Я принимаю это за согласие сотрудничать.
- Ладно, я назову имена, - решился Сандерс, - но пойду с тобой.
- Все еще не доверяешь? – на его месте я бы тоже никому не доверял.
Мисс Гарден энергично возражает против этой идеи, но я напоминаю про сроки, и Бэт отступает.
Недоверие Сандерса и мое промедление вышло нам боком. По лицу открывшей нам женщины мы понимаем, что опоздали. Кеннет Смит нашел парня по фамилии Мартинес два дня назад. После короткого, но эмоционального разговора с женой похищенного Сандерс долго стоит в подъезде возле закрывшейся двери со следами взлома. Смотрит в окно с окаменевшим лицом, впившиеся в подоконник пальцы побелели от напряжения.
- Твою мать! – цедит он. – Твою же мать!
Приходится приводить его в чувство. Подхожу, касаясь плечом плеча. Майор пониже ростом, и я просто закидываю руку ему на шею.
- Его не убьют. Может, будут пытать, но не убьют. Давай найдем второго.
Сандерс дергает верхней губой, как скалящийся пес.
- Кэлвин Ванхаус. Это второй. Живет в Реконе. Или жил…
- Поехали. Может, еще не поздно.
В Рекон мы с Сандерсом летим под плотной охраной «Зеты» и в полном снаряжении на случай, если в поисках сослуживца Сандерса пересечемся с людьми Кеннета Смита. Встречаться с ним один на один мне не с руки. Свежа еще память о пытках, которым он подверг меня на Шурте, и нога после перелома до сих пор ноет.
Но и тут мы с этим типом разминулись. Может, и к счастью! Однажды я доберусь до Смита и рассчитаюсь с ним за все, но сейчас у нас есть дела поважнее.
В многоэтажном доме, где по данным разведуправления последние несколько лет проживает Кэлвин Ванхаус, мы с Сандерсом обнаруживаем запертую дверь и до смерти перепуганную соседку капитана. Женщина, вернувшаяся домой с тяжеленной сумкой, пытается прошмыгнуть в свою квартиру, но, припертая к стенке, шепотом сообщает нам, что мы не первые, кто ищет Ванхауса, и к капитану уже приходили утром. Судя по описанию, Смит заявился сюда собственной персоной, ничуть не таясь, да еще и тыкал ей в лицо фальшивым удостоверением.
- Ну так соседа вашего, что, не нашли? – уточняю я. Женщина нервно передергивает плечами под прожигающим взглядом Сандерса и снова тянет дверь на себя.