– Никит, подожди!
В тоне наставника проскальзывают оправдательные нотки, но этот хипстер даже не даёт ему договорить.
– Надеюсь, новый набор будет приличнее этого, – его взгляд ещё раз припечатывает меня к месту, ясно давая понять, что я ничто. – Пока, – взмах руки и наша компания опять сокращается до двух человек.
– Эх, Маша–Маша. . .
– Вячеслав Юрьевич! – возмущаюсь я, но теперь и он, насупившись, бросает мне всего пару фраз.
– С Крапивиным всё в силе. Приступаешь завтра ровно в 9:00.
Мне достаточно. Я мгновенно сбрасываю с себя груз этой нелепой ситуации, поднимаюсь со стула и, кажется, реально вылетаю из кабинета, не касаясь ногами земли.
Завтра! Завтра моя мечта, наконец–то, станет реальностью!
– О, да! – не могу сдержать восхищения, осматривая ультрасовременное здание Крапивинской фирмы.
Одно осознание того, что я стану частью всего этого, даёт такой заряд уверенности, что на восемнадцатый этаж, который занимает мой будущий шеф, я, кажется, смогла бы подняться без лифта и сохранила бы свежесть и бодрость.
Секретарь, Лариса, с которой у меня сложились отличные рабочие отношения ещё на практике, любезно проводит меня в офис босса.
Здороваюсь, идеально следуя деловому этикету.
Ещё немного и. . .
– Мария Васильевна, – произносит мой будущий шеф, и по его интонации и выражению лица, я понимаю, что что–то не так. – Дело в том, что возникли некоторые обстоятельства, которые вынуждают меня отложить наше с вами сотрудничество на. . . три месяца, но после я буду рад. . .
– Что?. . – с сипом выдыхаю я, бросая все свои силы, чтобы хоть немного скрыть, начавшую колотить меня крупную дрожь разочарования.
– Что–что? Собирайся! Следующие три месяца будешь работать в ТОМ самом месте, – прилетает внезапно мне в спину, один в один повторяя вчерашнюю ситуацию.
– Что–о–о?. . – а теперь мой вопрос больше похож на писк, но уже из–за сковавшего тело страха.
– Не переживай, он возьмёт тебя обратно, несмотря на сомнительную запись в твоей трудовой, – хватает меня за руку этот хам, одним движением извлекая из кресла, разворачивая к Крапивину, и совсем не по–деловому прижимая меня к себе. – Подтверди!
– Соболев, дай нам, пожалуйста, пять минут и не пугай девушку, – произносит Крапивин, но опять же как–то неуверенно, с явной просительной интонацией.
Соболев. . . Соболев?! !
Резко хватаю ртом воздух, чтобы хоть как–то справиться с чудовищной дозой адреналина выброшенного в кровь.
Извлекаю обрывочные воспоминания из памяти и они не сулят мне ничего хорошего.
Он что–то сказал про три месяца? Перед глазами мелькают картинки, где я, прикованная цепью, сижу в грязном, темном, холодном подвале. Всерьез прикидываю свои шансы выжить и. . .
Захват слабеет и меня, ловким толчком, отправляют обратно в кресло.
– Пять минут, – бросает Соболев, ясно давая понять, что у нас не будет ни одной лишней секунды.
– Мария Васильевна, – обращается ко мне Крапивин, когда мы остаёмся одни, – не воспринимайте слова Никиты Владимировича буквально. Для вас это ещё один тест и. . .
– Я могу отказаться? – нарушая все правила этикета, прерываю его я.
– Можете. . . – слегка отводит глаза в сторону Крапивин, – но в этом случае я буду вынужден отказать вам в приёме на работу.
– А какие гарантии, что вы сделаете это спустя три месяца? – мозг, наконец–то, отнимает управление у сердца, заставляя трезво анализировать происходящее.
Передо мной на стол ложится документ с требуемой гарантией.
Но ведь только девять утра, когда весь этот бред вообще успел произойти?
– Время, – возвращается в кабинет Соболев, кажется, с удовольствием оглядывая пришибленную меня. – Поторопитесь, Мария Васильевна, у нас, несмотря на репутацию, тоже не принято опаздывать!
Вот, оно! Моя вчерашняя оценка его фирмы. Ну что мне стоило, просто промолчать на вопрос Вячеслава Юрьевича?! !
А может это проверка моей преданности выбранной фирме? Как и сказал Крапивин, один из тех крышанутых психологических тестов?
А почему бы и нет?
И как только я к этому прихожу, всё мгновенно встаёт на свои места!
– Ого, – оценивает моё абсолютное спокойствие Соболев. – Не знаю, что ты ей там соврал, но эффект потрясающий! Как, впрочем, всегда после твоего вранья.
Я всё выдержу!
Тест, тест, тест.
Пусть это будет просто тест. . .
"Это не тест", – доходит до меня, когда уже сидя в машине, Соболев одним движением выхватывает мой телефон, по которому я безуспешно пытаюсь связаться с наставником, и выкидывает его в окно, даже не сбрасывая скорость, а его рука по–хозяйски опускается мне на колено.