Сумрак судорожно вдохнул — и вывернулся. Я только успела поднять на него удивлённый, чуть разочарованный взгляд, но не успела даже охнуть, когда он стащил меня на скрывшийся под дымкой пол. Встал передо мной, расставив ноги, собрал волосы в кулак и с силой потянул меня к себе.
Я с жадностью обхватила его губами. Провела языком по гладкой коже. Нашла краешек и скользнула за него, заставив Сумрака от удовольствия тихо зашипеть. Он начал двигать меня вперёд-назад, аккуратно, до дрожи потягивая за волосы, и я обхватила основание ладонью, помогая себе, двигаясь в такт.
И снова стон вырвался из моей груди. Это действо возбуждало настолько, что я даже почувствовала тёплую влагу, коснувшуюся поджатой ноги в месте, где она прижималась к промежности. Сумрак потянул носом. Он учуял запах.
Несколько сильных движений — и он положил меня на край кровати, а сам, упираясь ногами в пол, склонился сверху. Головка его члена прижалась к самому входу.
— Служу Богине, — произнёс он — и одним движением вошёл, заполнив меня до самого конца, заставив резко выдохнуть от охватившей всё тело томной судороги.
Мои пальцы впились в простыню, комкая её, сжимая, а потом, выгнувшись, я дёрнула её на себя, и наверняка порвала бы, если бы он была закреплена по краям. Сумрак двигался медленно, надолго задерживаясь в самом конце, вдавливаясь в меня и ожидая, когда я начну неистово метаться от постепенно поднимающейся внутри волны.
Если он так продолжит, я сойду с ума.
Я металась головой из стороны в сторону, когда Реган одним сильным движением не подхватил меня под мышки и не вытянул из-под Сумрака.
— Ты вне игры, — прохрипел он.
Я вывернулась из его рук, едва не упав на кровать, и с силой ударила его по ладоням. Он схватил меня за запястья. Попытавшись вырваться, я резко согнула руки, но дракон даже не дрогнул — мы с ним оказались только ещё ближе друг к другу.
— Какого чёрта?! Что ты себе позволяешь!
Реган резко развернул меня к себе спиной, обхватив руками поверх груди, и его горячий шёпот обжёг мне ухо:
— Может, ты и Богиня, но в постели должна подчиняться.
Сидящий напротив Сумрак смотрел на нас блестящими глазами и тяжело дышал. Эмоции не читались на его лице, но отчего-то я словно вновь ощутила его у себя внутри.
Реган надавил на мою холку, и я покорно опустилась к белоснежной простыне, чтобы в следующее мгновение ощутить, как крупные, сильные пальцы раздвигают меня, несмотря на напряжённое сопротивление, и чем сильнее я сопротивлялась, тем приятнее становилось.
Сумрак придвинулся ко мне, обхватил ладонью за ухом, и поцеловал, не отвлекая, а только усиливая ощущения. И я вдруг остро почувствовала: всё правильно. И позволила себе громко застонать, когда Реган вошёл и начал быстрыми движениями вбиваться в меня, доводить до исступления.
Сумрак тяжело дышал. Лоб его покрылся потом. Он тоже поднялся на колени передо мной — и я послушно обхватила его губами, хотя это оказалось не так просто.
Игра. Я подчиняюсь, хотя на самом деле они оба — в моей власти. На самом деле, это они не могут передо мной устоять. И если я захочу, ни один из них не сможет ко мне притронуться.
Но я хочу.
Хочу больше, хочу сильнее, хочу, чтобы они довели меня до слёз от совершенно невозможного удовольствия. Хочу — и не знаю, как.
— Должен в неё кончить, — прохрипел Реган, и пальцы Сумрака на моём затылке сжались крепче.
— Нарываешься, — прорычал он.
Движения Регана вдруг как-то изменились, стали более чёткими, направленными, отчего перед глазами встала пелена. Не выдержав напора собственных эмоций, я опустилась головой к кровати и, схватив простыню обеими руками, закричала. Ещё толчок, другой третий, протяжный выдох дракона — и постепенно он начал замедляться, а меня трясло крупной дрожью.
Реган отстранился. Сел на кровать, утирая проступивший пот, откинулся к спинке. Его покрасневший член пульсировал, приподнимаясь время от времени и снова опускаясь к животу. А меня трясло.
Я завалилась на бок, немного растерявшись. И тогда Сумрак осторожно оттащил меня чуть в сторону, повернул на спину и, скользнув одной рукой под ногу, так что она повисла на его локте, накрыл мои губы нежным, мягким поцелуем. Словно успокаивая, он касался губами, проводил кончиком языка по щекам, по шее и ключицам, обходил по кругу соски, но не касался их, лишь поддразнивал. А разогретое, раздразнённое оргазмом тело так и выгибалось ему навстречу.
Опуствишись чуть ниже, он уже обеими руками нырнул мне под ноги, и поднялся обратно, отчего нижняя часть моей спины приподнялась над кроватью. В висках забилась кровь. Я словно приглашала его войти, и он, как приличный гость, принял это приглашение.