Серина задумалась.
— В середине марта.
Люсьен быстро отсчитал девять месяцев. Значит, она зачала около восьми недель назад, в середине июня. Именно тогда он соблазнил герцогиню.
Он смотрел на профиль Серины, словно умоляя ее подтвердить или опровергнуть его подозрения. Но она сидела очень прямо, не сводя глаз с адвоката.
— Вы уверены, ваша светлость? — спросил Хиггинс.
— Абсолютно уверена, сэр, — ответила Серина, гордо поднимая голову.
Губы мистера Хиггинса тронула довольная улыбка.
— Его светлость был бы рад услышать эту новость.
Серина смущенно провела пальцами по лбу.
— Да, конечно. Я не была уверена в этом до прошлой недели. Мне очень жаль, что я не успела сообщить ему об этом до его смерти.
— Учитывая полученную информацию, — торжественно произнес мистер Хиггинс, — все фамильные владения и драгоценности будут находиться под моей опекой до рождения ребенка, а затем перейдут к нему по завещанию, если, конечно, родится мальчик.
— Этого не будет! — закричал Алистер. — Эта… эта шлюха и ее ублюдок не смогут отобрать то, что принадлежит мне!
— Боюсь, что до тех пор, пока не определится пол ребенка, нам остается только ждать. Это закон, милорд, — сказал Хиггинс, обращаясь к Алистеру. — Лорд Дейнридж, — продолжил он, — далее в завещании упомянуты вы.
Люсьен напрягся, с волнением глядя на адвоката. Святые угодники! Он только что узнал, что Серина ждет его ребенка. Какие новости ожидают его впереди?
— В самом деле? — спросил Клейборн, стараясь говорить как можно более равнодушно.
— Да, и это весьма странная часть завещания. Его светлость просит вас в случае, если его жена родит мальчика, быть его опекуном до достижения им восемнадцати лет.
Долгое время все сидели молча. Люсьен не скрывал удивления. Почему герцог оставил такое странное распоряжение? Минуту спустя его осенило. Уоррингтон не доверял своему племяннику и поэтому поручил воспитание наследника и защиту семейного достояния настоящему отцу ребенка. И Люсьен знал, что ему никогда не удастся доказать, что этот ребенок его. Так как в момент зачатия Серина была женой герцога, по закону он станет наследником Уоррингтона.
Черт побери! Герцог Уоррингтон умело загнал его в ловушку. Судя по испуганному выражению лица Серины, она думала о том же. Он не будет иметь никакой возможности участвовать в судьбе младенца, если только…
Нет. Это невозможно. Тогда почему он думает об этом?
Алистер встал. Его горящие от ярости глаза устремились сначала на Клейборна, затем на леди Уоррингтон.
— Еще не все кончено, шлюха. Я не позволю отбирать у меня мою собственность! — прошипел он и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.
Мистер Хиггинс заговорил с Сериной. Она отвечала ему, и звук ее тихого голоса постепенно начал выводить Клейборна из состояния шока.
Она покусывала губу. Она всегда делала так, когда нервничала, припомнил Люсьен. Ее руки дрожали, а дыхание было прерывистым.
— Посмотри на меня, — прошептал он.
Она судорожно сглотнула. Ей тоже не по себе, подумал Люсьен. Серина медленно повернула к нему побледневшее лицо.
Она открыто смотрела на него, и по выражению ее глаз он понял, что действительно скоро станет отцом. Люсьен был не в силах разобраться, какие чувства терзали в этот момент его душу. Ярость, страх и… безмерное счастье. Ему хотелось что-то сказать, но, вспомнив о присутствии адвоката, он решил промолчать.
В этот момент раздался голос Хиггинса:
— Лорд Дейнридж, если у вас нет возражений, я бы хотел обсудить наедине с ее светлостью некоторые вопросы, касающиеся недвижимости.
Люсьен гневно топнул ногой. Черт побери, у него есть возражения! Ему и ее светлости давно пора обсудить куда более важные вопросы! Теперь ему еще сильнее хотелось знать всю правду.
Он посмотрел на Серину и увидел, что она облизывает пересохшие губы. Прилив желания заставил его шумно вздохнуть. Он поднялся со своего места и тихо выругался. Получил ли он ответы на свои вопросы? Нет! Он хотел получить их, и как можно скорее. Проходя мимо Серины, он наклонился и прошептал ей на ухо:
— Я приеду к вам завтра утром.
Глава 12
На следующее утро Клейборн вышел из экипажа у ворот кладбища и направился к могиле Челси. Он стоял неподвижно и смотрел, как первые лучи солнца рассеивают туман и освещают могильный камень. Он специально выбрал это место для могилы дочери, так как помнил, что она очень любила смотреть на восход.
Люсьен опустился на колени. Уже привычная волна горя снова омыла его душу. Он закрыл глаза.
Убрав букет белых гвоздик, который принес днем раньше, он заменил его свежими цветами. Сегодня он принес розы, цвет которых напоминал ему нежные щечки дочери.
Вид ее тела, обезображенного тяжелыми колесами экипажа, снова предстал перед его мысленным взором. Он должен был спасти ее, а не опознавать после того, как все случилось. Когда стало уже слишком поздно.
“У меня будет ребенок”, — звучал у него в ушах голос Серины. Люсьен запрокинул голову, бесцельно глядя в утреннее лондонское небо.
— Зачем? — шептал он, обращаясь к Господу. — Ты уже даровал мне ребенка, но мое равнодушие стало причиной его смерти. Зачем ты снова даешь мне шанс?
Небеса остались безучастны к его вопросу, да он и не ждал ответа. Как обычно, он должен понять все сам.
У него снова будет ребенок. Сможет ли он пережить отцовство теперь, всего через несколько месяцев после смерти дочери? А вдруг у него опять ничего не получится?
Какое-то время все вокруг него оставалось неподвижным, как и возвышающийся над землей могильный камень. Но вдруг неизвестно откуда подул легкий ветерок. Он растрепал его волосы и всколыхнул траву, растущую вокруг. Звонкая птичья трель прорезала воздух. Это был знак.
Знак того, что жизнь продолжается.
Непривычное спокойствие снизошло на душу Люсьена. Сам Господь поделился с ним своей мудростью. Теперь на все вопросы у него были ответы, и ему не требовалось никаких объяснений.
Он снова станет отцом, у него нет выбора. Ребенку Серины понадобится его защита. Его рождение станет испытанием и… сказочным подарком. Теперь у него появилась цель, ради которой нужно жить.
И, черт его побери, на этот раз он сумеет быть лучшим отцом. Впервые за много месяцев его губы тронула улыбка.
— Знаешь, котенок, — сказал он, обращаясь к Челси, — папа обещает, что ты будешь гордиться им.
Ласковый порыв ветра коснулся его лица, совсем как в те времена, когда он гулял с Челси долгими летними днями. Да, он не пожалеет сил и сделает все, чтобы защитить Серину и ребенка от графа Марсдена. Граф не остановится ни перед чем, чтобы завладеть деньгами своего дяди, и ему, Люсьену, нужно будет приглядывать за ним и за Сериной тоже.
Размышляя над тем, что его ожидает, Клейборн вернулся домой с кладбища.
— Милорд, — обратился к нему дворецкий, приняв из его рук плащ и шляпу, — лорд Найлз ждет вас в библиотеке.
Люсьен достал из кармана сюртука часы и удивленно поднял брови.
— В девять часов утра?
— Да. Он сказал, что изнывает от тоски.
— Благодарю. — Люсьен невольно улыбнулся.
Он прошел в библиотеку и застал там Найлза, который читал утреннюю газету.
— Не может быть, чтобы газета так сильно завладела твоим вниманием, — сказал он другу вместо приветствия.
Генри лишь фыркнул в ответ:
— Конечно, нет. Никогда не думал, что этот город может быть таким скучным. Даже моя любовница меня больше не радует.
— Найди другую.
Найлз скроил кислую мину и раздраженно пожал плечами.
— А где ты был в такую рань? Опять ходил на кладбище?
Люсьен медленно кивнул;
— Мне нужно было хорошенько обо всем подумать. Вчера зачитали завещание Уоррингтона, — добавил он.
— О, это интересно. Как держалась герцогиня?
— Лучше, чем я ожидал, учитывая обстоятельства. Как ни странно, она действительно искренне оплакивает Уоррингтона, Но она сильная женщина и сумеет справиться со своим горем. — Люсьен немного помолчал, раздумывая, следует ли задавать мучивший его вопрос, но потом спросил: — Наследником Уоррингтона стал граф Марсден. Ты его знаешь? — Когда Найлз кивнул, Люсьен добавил: — Серина убеждена, что это он нанял убийц, которые расправились с ее мужем.