– Очень хорошо. – Повернувшись кругом, она приподняла волосы, гладкие и шелковистые после того, как их вымыла и расчесала Анна.
Служанка уложила тяжелую копну так, чтобы она водопадом ниспадала на спину, и зафиксировала двумя агатовыми заколками. Обычно жесткие, как лошадиная грива, и стянутые в тугой узел на затылке, сейчас собственные волосы казались Джейн чужими.
– Ну вот, готово. – Анна отступила, чтобы полюбоваться на дело рук своих. – Теперь вы больше не похожи на огородное пугало.
Джейн рассматривала свое отражение в зеркале, поглаживая тяжелые бриллианты, облегающие шею. Вот кончики ее пальцев скользнули с колье к голубому рукаву платья, и она бережно пощупала атлас.
– По крайней мере на одну ночь.
– Вы снова будете одеваться в нарядные платья, – уверенно заявила Анна, и ее глаза гневно сверкнули из-под густых седых бровей.
Джейн заставила себя кивнуть. Но тут перед ее внутренним взором промелькнуло зловеще ухмыляющееся лицо Десмонда, и у нее душа ушла в пятки. Если ее деверю удастся добиться своего, она больше никогда не будет наряжаться, никогда не вернется в высшее общество.
Тяжкий вздох вырвался из ее груди. После смерти Маркуса прошел уже год четыре месяца и десять дней, но Десмонд все с тем же упорством ограждал Джейн от высшего света, заставляя ходить на цыпочках вокруг его капризных, избалованных дочерей и обжигая ее тем, что она привыкла называть взглядом.
Этот взгляд напоминал Джейн о горилле, которую она однажды видела в зверинце. Огромная тварь раскачивалась за решеткой клетки, в ее глазах были голод и непредсказуемость. Ей явно хотелось вырваться на волю и разорвать Джейн на куски.
В мрачные воспоминания ворвался голос Анны.
– Идемте. Ваши подруги уже заждались, а впереди у вас – целая ночь отдыха и танцев.
Танцы. Джейн спросила себя, не разучилась ли она танцевать. При жизни Маркуса она редко доставляла себе такое удовольствие, проводя бóльшую часть времени у стены бального зала в обществе овдовевших старух, вынужденных довольствоваться обществом друг друга, и матрон, предпочитавших компанию себе подобных мужьям, присутствие которых им приходилось терпеть дома.
Отогнав безрадостное напоминание о том, что вдовий статус не слишком изменил ее положение в обществе, Джейн направилась к двери, намереваясь, пусть даже таким пустяком, нарушить планы своих невыносимых родственников. И доказать, хотя бы самой себе, что она не пленница чьей-то злой воли и имеет право распоряжаться собственной жизнью.
– Постарайтесь хорошенько отдохнуть и повеселиться. Забудьте об этих маленьких чудовищах, обитающих в соседних комнатах. – Анна поправила накидку Джейн и ласково обняла хозяйку за плечи. – Вы заслужили капельку счастья.
Счастье. Джейн покатала это слово на языке, словно пробуя его на вкус. Она уже давно перестала надеяться на что-либо столь эфемерное и неуловимое, как счастье. Сегодня вечером она готова была довольствоваться свободой.
В доме царила мертвая тишина, когда Джейн вслед за Анной спускалась по лестнице для слуг. Ноги леди Гутри быстро переступали по скрипучим ступенькам.
– Я оставлю дверь незапертой. Вот, не забудьте надеть. – Анна сунула ей в руки черное домино[3], когда они подошли к задней двери.
Повинуясь внезапному порыву, Джейн обняла свою старую няню.
– Спасибо тебе, – прошептала леди Гутри, спрашивая себя, как бы она выжила в этих стенах, не имея ни одного друга.
Анна не давала ей сойти с ума в те ужасные дни, когда рухнул ее брак. В то время Джейн было всего девятнадцать лет, и лондонский свет, а также роль леди Гутри были для нее в новинку. Она оказалась совершенно не подготовлена к той жизни, с которой познакомил ее муж. Мир великолепного, блистательного лицемерия валил с ног любого, кто не умел или отказывался играть по общим правилам. Маркус стал первым, кто преподал ей этот урок.
Анна ласково потрепала Джейн за подбородок, заставляя отвлечься от тягостных мыслей.
– Не хмурьте брови. Я ожидаю рассказа о том, как вы веселились и танцевали со всеми джентльменами, какие только были в зале.
Прежде чем Джейн успела ответить, что флирт – последнее, о чем она мечтает (особенно если учесть то, что она попросту не знает, как нужно флиртовать), и что сегодня вечером она совершенно свободна, Анна вытолкнула госпожу наружу, в ночную прохладу.