Клитор напрягается до невозможности. Кажется, это начало конца. О боже, я не смогу остановиться! Пытаюсь сосредоточиться, дышать, но его член так рьяно входит в меня, что кроме как принять его ничего не остается. Поглотить. Забирая все, что можно. Так будет всегда.
— Ты напряглась, Ливи, — кричит он, не сбавляя безжалостного темпа. Миллер почти паникует, словно знает, что я пытаюсь сопротивляться. У меня нет и шанса подтвердить его слова, потому что он резко выходит, разворачивает меня, и снова погружается.
Я стону, обвивая ногами его талию и зарываясь пальцами в волосы. Внезапно трение прекратилось, но это не помогло.
— Произнеси мое имя, детка — задыхаясь, просит он. — Выкрикни его.
Он поднимает и опускает меня.
— Миллер!
— О да! Еще раз.
Он повторяет маневр только в этот раз жёстче.
— Черт возьми! — ору я, испытывая головокружение от ощущений.
— Мое имя!
Я начинаю злиться. Оргазм наступает, а настойчивость Миллера и его самоконтроль заставляют меня стать грубой.
— Миллер! — вскрикиваю я и тяну его за волосы, откидывая голову назад, пока он усиливает движения. С каждым толчком член становится все толще, но ублюдок отказывается сдаваться.
— Что, даже без ногтей сегодня? — насмехается он, направляя мои руки в нужную сторону. Я шокирована своей развращенностью, но это не останавливает меня. Я глубоко впиваюсь в его кожу, оставляя отметины.
— Ауууууууу! — рычит он от боли, запрокидывая голову. — Черт!
Но ни его мучительный крик, ни гневное проклятие не помогают ему. Я вцепилась, как сумасшедшая и, как ни странно, он этого хочет.
— Слабая, милая девочка, — пыхтит он, выводя меня из себя. Мы встречаемся взглядами. Его глаза мрачны и серьезны. Он хочет, чтобы я причинила ему боль? Он останавливается, отсрочивая мой оргазм.
Ощущения начинают покидать меня.
— Двигайся!
Я сильно тяну его за волосы, оттягивая голову в сторону. Но он только усмехается.
— Шевелись, ублюдок!
Его темные брови с интересом приподнимаются, но он все еще не шевелится. Я лишь извиваюсь в его руках, пытаясь создать хоть какое-то трение.
— Да чтоб тебя, Миллер!
Не раздумывая, я впиваюсь зубами в его сильное плечо.
— Черт возьми!
Он начинает двигаться, и мое возбуждение разгорается вновь.
— Ты!..
Теперь он врезается в меня как одержимый.
Мои зубы сильно впиваются в его плоть, заставляя его кричать и пыхтеть, а руки тянут за волосы. Я жесткая, как и Миллер. И это приятно. Удовольствие и боль, вытесняющая другие ощущения. Мы наказываем друг друга. Моя спина бьется о стену, и мы оба стонем от восторга.
— Время кончать, Оливия, — говорит он, отталкивая меня от плеча и целуя. Мы никогда раньше так не целовались. Он быстрый и отчаянный, и в мгновение ока я оказываюсь на полу под Миллером. Он тесно прижимается и двигается так, что у меня сжимаются пальцы на ногах. Я кричу, когда удовлетворение разрывает на части. Миллер входит до упора, внутри меня все пульсирует. Он стонет, замедляя ритм, и что-то бормочет мне в шею. Я принимаю все, ощущая, как меня заполняет его сперма.
— Боже мой, — выдыхаю я. Убираю руку от спины, и та бессильно падает над моей головой.
— Согласен, — хрипит он, когда его член выскальзывает из меня, и Миллер в изнеможении падает на спину. Поворачиваю голову на бок, замечая его беспорядочно раскинутые руки и тяжелое дыхание.
— Чертовски верно.
Он смотрит мне в глаза. Миллер весь мокрый, волосы растрепаны, идеальный рот приоткрыт, чтобы глотнуть воздух.
— Иди сюда.
— Я не могу пошевелиться! — выпаливаю, пораженная его требованием. — Ты только что трахнул меня до изнеможения.
— Ты можешь сделать это ради меня, — протестует он, хватая меня за талию. — Иди ко мне.
Выбора нет. К тому же я хочу ощущать его, поэтому, приподнявшись, перекатываюсь на него. Оказываюсь растянутой по всей длине его тела. Губы — единственное, чем я могу шевелить и сейчас они целуют и кусают шею Миллера.
— Ты восхитителен на вкус, — заявляю я, ощущая, как покрываюсь потом. — И пахнешь ты божественно.
— Поставь мне засосы.
Я останавливаюсь, впиваясь в него взглядом, и медленно поднимаю голову. Знаю, что хмурюсь. Миллер Харт — последний человек в мире, который бы просил о засосах.
— Ты серьезно?
— Да… давай.
Его брови слегка приподнимаются, подтверждая приказ.