Будь сильной Оливия!
Слезы щиплют глаза, а сердце едва бьется. Я в агонии. Миллер останавливается возле двери. Я задерживаю дыхание и слышу его слова:
— Никогда не переставай любить меня, Оливия Тейлор.
И выходит. Дверь закрывается.
Силы покидают меня, и плача, я падаю на пол. Моя истерика подобна водопаду. Опираюсь спиной о стену и обхватываю ноги.
Сегодня действительно будет самая длинная ночь в моей жизни.
Глава 23
Час спустя я лежу на мягком диване Миллера, побывав перед этим в его кровати, гостиной и кухне. Всматриваясь в карниз на потолке, я заново переживаю каждое мгновение с тех пор, как познакомилась с ним. Каждую секунду. Улыбаюсь, когда представляю в голове завораживающие черты моего мужчины. Но вдруг образ Грейси Тейлор вторгается в мой разум, и я громко ругаюсь. Ей нечего делать ни в моих мыслях, ни в моей жизни. Само осознание, что она заняла кусочек моего мысленного пространства, приводит в бешенство. У меня нет ни времени, ни желания заострять внимание на ней. Она не заслуживает ничего. Эта женщина — эгоистка, и я ненавижу ее. Но теперь знаю, как выглядит объект моей ярости — лицо, запечатленное в моем сознании.
Я лежу на диване, любуясь Лондоном. Гадаю, намеренно ли разум посылает мне эти картинки. Возможно, я подсознательно отвлекаю себя от происходящего. Неужели лучше гнев, чем горе, которое я ощущаю, задумываясь о том, чем занимается сейчас Миллер?
Зажмуриваюсь и мысленно кричу на себя. Грейси внезапно исчезает и ее заменяет мой совершенный мужчина. Не могу просто сидеть здесь всю ночь, ожидая его возвращения. Такими темпами я сойду с ума.
Вскакиваю с дивана так, словно он загорелся. Покидаю мастерскую и стараюсь не смотреть на стол с красками. Уверена, что если воспоминание о том, как я была распростерта на этом столе, всплывет в памяти, то станет только хуже. Я не буду смотреть ни на диван в гостиной, ни на кровать, душ, холодильник или кухонный стол.
— О боже.
Кружа по гостиной, я хватаюсь за голову и дергаю себя за волосы. Ищу место, где можно спрятаться. Легкая колющая боль напоминает о пальцах Миллера, зарывающихся в мои волосы. Не сбежать.
Паника нарастает. Зажмуриваюсь и стараюсь глубоко размеренно дышать, чтобы успокоится. Считаю до десяти.
Один.
«Я могу предложить тебе лишь одну ночь».
Два.
«Молюсь, чтобы ты согласилась».
Три
«Я говорил тебе, Ливи. Ты очаровываешь меня».
Четыре.
«Позволишь ли ты боготворить тебя, Оливия Тейлор?»
Пять.
«Я буду поклоняться лишь тебе. Мне всегда будет недостаточно тебя, Ливи. Ты будешь помнить каждый наш раз. Каждое мгновение запечалится в твоей прекрасной голове. Поцелуй. Прикосновение. Слова. Потому что для меня это так».
Шесть.
«Красивая бедная девочка влюбилась в огромного серого волка».
Семь.
«Не прекращай любить меня».
Восемь.
«Прими меня таким, какой я есть, дорогая. Потому что сейчас я лучше себя прежнего».
Девять.
«Для меня ты совершена, Оливия Тейлор».
Десять.
«Я чертовски сильно ее люблю! Безумно. Мне нравится в ней все, а особенно ее любовь ко мне. Если кто-то попытается отнять ее у меня, то я буду убивать его медленного».
— Хватит.
Забегаю в его комнату, ища свою одежду. Впопыхах одеваюсь, хватаю сумку и направляюсь к двери. Хочу набрать номер Сильвии, но телефон звонит у меня в руках.
Интуиция просит отклонить звонок. Номер неизвестный, просто цифры. Но я понимаю, кто это. Поэтому стоя у входной двери, принимаю вызов.
— София, — выдыхаю в трубку.
— Я еду в аэропорт, — серьезно сообщает она.
— А какая мне разница? — Хотя лгу, мне интересно. Она бежит из страны? Хорошо.
— Тебя должно волновать это, потому что Чарли изменил план. Я хочу исчезнуть до того, как он узнает, что я уничтожила запись, иначе буду изуродована.
Я вожу рукой по дверной ручке. Мне становится все более интересно, но теперь появляется еще и страх. Может, в спокойном голосе и слышится обида, но у нее получается скрыть овладевший ею страх.
— Как изменил план?
В ушах начинает шуметь.
— Я слышала его слова перед отъездом. Он не хочет рисковать, не может поставить под угрозу сделку.
— О чем ты?
— Оливия. — Она замолкает. Кажется, обдумывает, говорить мне это или нет. А в моем горле образовывается ком. — Он хочет накачать Миллера наркотиками и отдать той русской женщине.