— Я тоже тебя люблю. Дай я тебя обниму.
Она повинуется, протискиваясь между мной и раковиной.
— Мне нужно на работу.
Она нарушает мое блаженство, отстраняясь и целуя меня в нос.
— Знаю, — уныло соглашаюсь я. — Мы с моим мальчиком собираемся навестить бабушку, когда я заберу его из школы.
— Отлично.
— Потом пойдем к этому глупому психотерапевту.
Она радостно улыбается и крепко обнимает меня.
— Спасибо.
Я не спорю. Могу побурчать, но не стану отрицать, что люблю проводить время со своим малышом.
— Потанцуем?
— Здесь?
— Нет.
Я беру ее за руку, замечая на ее лице любопытство, и веду в клуб.
— Мне нужно на работу, Миллер, — настаивает она, смеясь. Тем самым подтверждая, что не торопится. Впрочем, это не важно, выхода у нее все равно нет. Поэтому когда мы заходим в клуб, я веду ее в центр танцпола, а сам направляюсь к стойке ди-джея. Когда вижу огромное количество кнопок и переключателей, я хмурюсь.
— Черт! — ругаюсь себе под нос. Нажимаю и щелкаю все, что попадается на глаза, до тех пор, пока не оживают динамики.
— Что ты хочешь, чтобы я поставил, дорогая? — интересуюсь, просматривая бесконечные треки на экране компьютера.
— Давай что-нибудь энергичное. У меня будет долгий день.
— Как пожелаешь, — отвечаю я, ища походящую песню. Обнаружив, улыбаюсь и включаю трек MGMT’s «Electric Feel». Оливия улыбается, а музыка заполняет главный этаж моего клуба.
Я смотрю в ее изумительные сапфировые глаза, а затем медленно подхожу к ней. Благослови бог эти изящные плечи, которые желают начать двигаться в такт музыке. Я не тороплюсь, как и всегда. Оливия слегка опускает подбородок и приоткрывает губы.
Она хочет попросить меня поторопиться, но молчит. А я наслаждаюсь каждой наносекундой, пока двигаюсь к ней, впитывая ее светлую необузданную красоту.
— Миллер, — выдыхает она, и в ее голосе слышится желание и возбуждение.
— Позволь мне взять тебя, милая девочка.
Подхожу к ней и прижимаюсь всем телом, чувствуя, как ровно и громко бьется ее сердце. Обнимаю Оливию за талию. Она застенчиво улыбается, глядя на меня сверху вниз, а я просто переполнен счастьем.
— Ты готова заняться любовью на танцполе? — спрашиваю я.
— Конечно же.
Я возвращаю улыбку, обхватывая свою жену одной рукой. Оливия тянется к моей шее и притягивает ближе мое лицо. Начинаю дразняще тереться об нее пахом. К концу трека она будет на полу. Мой член налился кровью, моля, чтобы я поскорее начал.
Я раздвигаю ноги, немного сгибаю колени, чтобы сократить расстояние между нами, и Оливия делает то же самое.
Улыбаюсь еще шире, когда смотрю в ее глаза. Держу крепко, оставляя нас на одном месте, и вот мы уже покачиваемся из стороны в сторону.
— Скажи мне, что это стоит того, чтобы опаздывать, — выдыхаю я, задевая ее пахом, когда она медлит с ответом. — Давай.
Ее губы слегка сжимаются, а глаза сужаются.
— Ты собираешься добавить это к своим ежедневным навязчивым привычкам?
Я ухмыляюсь.
— Возможно.
— Это значит да.
Я смеюсь и кружу нас. Оливия визжит от смеха. Я притягиваю ее к себе, и мы сталкиваемся нос к носу, но не замираем, так как музыка все еще играет.
— Правильно.
Прижимаюсь губами к ее губам, выбивая из нас воздух, а затем откидываю ее на спину. Ее великолепные светлые волосы развеваются веером. Она смеется, сапфировые глаза мерцают, а я снова осознаю, как мне чертовски повезло. В моем мире больше нет тьмы, там только свет. И все благодаря этому прекрасному созданию.
Из-за этих мыслей меня покидает умиротворение, и мне необходимо ее объятие. Я очень долго не отпускаю ее, но Оливия не жалуется. Часто реальность бьет меня, как железный прут по лицу, заставляя проверить, действительно ли все это существует. И объятия — это действенный способ прийти в себя. Проблема в том, что рано или поздно их приходится разрывать. К сожалению, нельзя простоять так целую вечность.
Музыка заканчивается, но я продолжаю крепко держать Оливию, покачивая нас из стороны в сторону. Знаю, что она не заставит меня отпустить ее, поэтому сам делаю это.
— Иди на работу, моя милая девочка, — шепчу ей на ухо и шлепаю по ягодицам, отпуская. Мне требуется вся сила воли, чтобы не двигаться и не преследовать ее, как это часто бывает. Стараюсь не обращать внимания на боль в сердце от того, что она удаляется все дальше. Но не получается. Пока Оливия не вернется в поле моего зрения, я не буду полноценным.
У входа в школу я внимательно изучаю лодыжки проходящих мимо меня людей. Рассуждая, что и в самом деле неприемлемо выходить на публику без подходящих носков, я качаю головой. Подумаешь, мой мальчик хочет исправить это недоразумение? Он делает всем одолжение.