— Эй, не стоит выпроваживать молодую леди, — заявляет он, протягивая напиток Миллеру. — Если она слишком пьяна, я с радостью позабочусь о ней.
— Уйди, — угрожающе цедит Миллер, — сейчас же.
Парень слегка пожимает плечами, не впечатленный, либо просто проигнорировавший угрозу, исходящую от его слов.
— Я просто избавлю тебя от хлопот.
Под его пристальным взором опускаю глаза и напряженно размышляю. Откуда он мне знаком? Но затем вздрагиваю и отступаю, ощущая, что с моими волосами играют. Холодные мурашки, ползущие по шее, сообщают, что это не Миллер. Это незнакомец.
— Ощущаются так же, как и много лет назад, — задумчиво произносит он. — Я бы заплатил только за удовольствие снова вдохнуть их аромат. Никогда не забуду эти волосы. Все еще работаешь?
В легких заканчивается весь воздух, когда осознание сосущим чувством отдается в животе.
— Нет, — задыхаюсь я, отступая назад и врезаясь в грудь Миллера.
Исходящие от него жар и дрожь указывают на психопатическое состояние. Однако эта опасность затмевается безжалостными воспоминаниями. Теми, которые у меня получилось спрятать в глубине сознания. Этот мужчина пробудил их, и они с грохотом понеслись вперед. Они заставляют меня хвататься за голову, дрожать и кричать от отчаяния. Они не уйдут. Они атакуют меня, заставляют быть свидетелем мысленного повтора встреч из моего прошлого, с которыми я так долго сражалась в темном, тайном месте на задворках сознания. Теперь их освободили, и ничто не может помешать броситься вперед. Воспоминания безостановочно мелькают, обжигая мне глаза.
— Нет! — кричу я, поднимая руки к волосам и выдергивая пряди из хватки незнакомца.
Чувствую, как мое тело сгибается от потрясения и отчаяния, каждая мышца подводит меня, но я не падаю на пол только благодаря железной хватке на плече, удерживающей меня. Я цепенею от происходящего, зажмуриваюсь, и все вокруг погружается в темноту, стихает из-за мысленной блокировки. Но это не избавляет от ощущения прикрепленной ко мне тикающей бомбы.
В мгновение ока он исчезает за мной, оставляя меня обмякать из-за отсутствия поддержки. Мои ладони шлепают по твердому полу, посылая волны шока вверх по рукам. Волосы закрывают все вокруг. Вид золотистых локонов, лежащих у меня на коленях, вызывает тошноту. Это все, что я вижу, поэтому вскидываю голову и задыхаюсь, видя тошнотворное зрелище — Миллер в психическом приступе. Все происходит словно в замедленной съемке, делая каждый леденящий кровь удар его кулака по лицу парня отталкивающе четким. Он безжалостно, безостановочно бьет свою жертву снова и снова, рыча от ярости. Музыка прекращается. Люди кричат. Но ни один человек не подходит, чтобы вмешаться.
Я всхлипываю, постоянно вздрагивая, пока Миллер продолжает осыпать ударами лицо и тело мужчины, разбрызгивая кровь повсюду. Бедняга не сопротивляется. Ему не дают возможности дать отпор. Он совершенно беспомощен.
— Остановите его! — кричу я, замечая Тони в стороне, наблюдающего со страхом на лице. — Пожалуйста, останови его. — Поднимаюсь с пола, приложив усилия. Никто в здравом уме не станет вмешиваться. Я с болью принимаю это, и когда объект ненависти Миллера безжизненно падает на пол, а он все еще не успокаивается и начинает пинать его в живот, поддаюсь своей потребности сбежать.
Я больше не могу смотреть.
Я убегаю.
Всхлипываю, пробиваясь сквозь толпу. Мое лицо жжет, и оно распухло от слез, но никто этого не замечает. Внимание всех все еще приковано к избиению позади меня, больные придурки не способны оторвать взгляд от разворачивающейся ужасной сцены. Я, растерянная и дезориентированная, шатаясь и спотыкаясь, дохожу до выхода из «Айс». Добравшись до тротуара снаружи, заливаюсь мучительными слезами. Мое тело неудержимо трясется, пока я отчаянно ищу такси, чтобы уехать, но лишаюсь возможности сбежать, когда меня хватают сзади. Это не Миллер. Я точно это знаю. Во мне не возникает ни фейерверка, ни жгучей потребности.
— Внутрь, Ливи, — доносится до моих ушей встревоженный голос Тони, и я уже иду, не надеясь отбиться от него.
— Тони, пожалуйста, — умоляю я. — Пожалуйста, дай мне уйти.
— Ни за что, черт возьми. — Он тащит меня к лестнице, ведущей к лабиринту под клубом. Я не понимаю. Тони ненавидит меня. Почему он хочет, чтобы я осталась, когда Миллеру нужно сосредоточиться на этом мире? Мире, который теперь слишком ясен.
— Я хочу уйти.
— Ты никуда не пойдешь, девочка.