Подумав о незнакомце, осматриваюсь по сторонам.
— Он ушел, — сообщает Миллер, не оборачиваясь. Мы подходим к машине, и он продолжает: — Забирайся внутрь.
Подчиняюсь беспрекословно. Миллер в это время самостоятельно загружает пакеты в багажник. Вскоре мы выезжаем с парковки на главную дорогу, атмосфера невыносимая, но от нее никуда не деться.
— Куда мы едем? — спрашиваю я, внезапно забеспокоившись, что он не собирается везти меня домой.
— В «Айс».
— Но Нан, — возражаю я тихо. — Ты можешь сначала отвезти меня домой.
Ехать в «Айс» с Миллером совсем не хочется. Я бы лучше занялась любимым занятием, зарылась бы головой в песок, да поглубже.
— Ошибаешься, — заявляет он решительно, не оставляя места для споров. Узнаю этот тон. Узнаю это поведение. — У нас нет времени на споры, Оливия.
— Забота о Нан — не повод для спора!
— Грегори позаботится о ней.
— Я хочу заботиться о ней.
— А я хочу позаботиться о тебе.
— О чем ты вообще?
— О том, что сейчас нет времени для твоей дерзости. — Миллер резко и с визгом поворачивает направо, несется по улице. — Ничто из этого никуда не денется от тебя.
Сердцебиение замедляется. Мне не нравится решимость в его голосе. Следовало бы испытывать облегчение от того, что он желает исправить положение. Проблема в том, что я понятия не имею, каким образом. Но внутренний голос твердит о том, что мне это не понравится. И с чего он начнет? Я за пять минут могу написать целый лист дерьма, с которым нам нужно расправиться. Но вопрос в том, что приоритетнее. Что-то подсказывает мне, что это не моя возможная беременность. И не явление моей матери.
Нет. Все говорит о том, что встреча со зловещим парнем в супермаркете занимает первое место в списке дерьма. Аморальный ублюдок. Мужчина, от которого Миллер скрывал меня. Человек, который держит в руках ключи от оков моего мужчины.
Глава 19
Это первый раз, когда «Айс» предстал передо мной полностью пустым.
Миллер сажает меня на высокий табурет и поворачивает лицом к бару, прежде чем обойти его и схватить сверкающий стакан с одной из стеклянных полок. Он с силой ставит его перед собой, берет бутылку виски и наливает стакан до краев. Затем выпивает, вздыхает и откидывает голову назад. Медленно поворачивается и прислоняется спиной к стойке, пялится на свой пустой стакан.
Выглядит он так, будто проиграл битву. Это чертовски пугает.
— Миллер?
Он на некоторое время сосредотачивается на стакане, прежде чем измученные голубые глаза, наконец, встречаются с моим взглядом.
— Парень из супермаркета. Это был Чарли.
— Аморальный ублюдок, — говорю я, охотно демонстрируя понимание.
Он именно такой, к сожалению, каким я себе его представляла. И это несмотря на то, что все мои знания о Чарли — рассказы Миллера. Он пугает.
— Почему он просто не может тебя отпустить? — интересуюсь я.
— Чарли забирает долг жизнью. Если он сделал тебе одолжение, отдавать придется вечность.
— Он убрал тебя с улиц годы назад! — выпаливаю я. — Ты не обязан отдавать ему долг. Он сделал тебя проституткой, Миллер! А потом повысил до Особенного! — Я чуть ли не падаю со стула от внезапно вспыхнувшего гнева. — Это неправильно!
— Эй, эй, эй.
Он быстро отбрасывает пустой стакан и хлопает ладонью по барной стойке, чтобы перевернуться в мою сторону. Он делает это с легкостью и изяществом, ноги бесшумно приземляются передо мной.
— Успокойся, — просит Миллер, обхватывая мои горящие щеки и притягивая мое лицо к своему, изучая слезящиеся глаза. — Ничто в моей жизни не было правильным, Оливия. — Раздвинув мои бедра коленями, он придвигается ближе, приподнимая мой подбородок еще выше, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. — Я слишком облажался, моя милая. Ничто мне не поможет. Я и мой клуб — золотая жила для Чарли. Но дело не только в моей выгодности и удобстве «Айса» для его сделок. Дело во власти. Это принцип. Проявлю слабость, и враг схватит за яйца. — Он глубоко вдыхает, пока я осознаю его слова. — Я никогда не думал о том, чтобы уйти, потому что никогда не было причин, — продолжает Миллер. — Он это знает. И Чарли в курсе, что если я когда-нибудь уйду, на то будет веская причина.
Миллер вытягивает губы в тонкую линию, лениво моргает. Обычно я нахожу такие жесты успокаивающими, завораживающими. Но не сегодня. Сегодня это только усиливает тревогу, потому что медленное моргание, сопровождаемое еще одним глубоким вдохом, является попыткой собрать силы, необходимые, чтобы произнести следующие слова. Когда он приоткрывает веки, я задерживаю дыхание, собираясь с духом. Он смотрит на меня так, словно я — самое дорогое существо в его вселенной. Потому что так и есть.