«Господи, чем я недовольна? — тут же одернула она себя. — Мне скоро двадцать восемь, я хочу мужа и детей. Пусть даже рыжих и с конопушками! Роман — то, что мне нужно. Да, он самый обыкновенный, но это и хорошо. С особенными мужчинами жить особенно тяжело».
— Роман, скажи, ты не жалеешь, что сделал мне предложение? — спросила она, подсев к нему поближе и взяв за руку.
Роман вздрогнул так, будто до него дотронулся электрический скат, а не собственная невеста.
— Н-нет, — запнувшись, ответил он и, быстро взглянув на Агату, набрал в грудь побольше воздуха. — Но… Раз уж ты спросила… Мне кое-что нужно тебе рассказать.
— Ты влюбился в дворничиху? — спросила Агата, сдвинув брови.
Роман замолчал и уставился на нее. В настоящий момент его чувство юмора издыхало, придавленное тяжелым камнем вины.
— В дворничиху? — наконец потрясенно переспросил он.
— Да я шучу, чего ты так испугался? — засмеялась Агата. — Если бы ты и в самом деле изменил мне накануне свадьбы, я бы… Даже не знаю, что бы я сделала. Выбросила бы тебя в окно. В гневе я становлюсь сильной и несокрушимой, как один из братьев Кличко. Как два брата, вместе взятые.
— Милая, я знаю, что ты самая лучшая женщина на свете, — сделал еще один заход Роман, нащупав в кармане телефон, который пока что грозно молчал. — Но…
— Конечно, я лучшая! — не дала договорить ему Агата. — Жениху положено восхищаться невестой. Только полный придурок может довести дело до женитьбы, а потом вдруг начать сомневаться в себе.
Она взяла со стола нож и принялась намазывать на хлеб сливочное масло.
— Я в тебе не сомневаюсь, но…
— Посмотри, какой отличный нож я купила, — сказала Агата, подняв вверх тесак с широким лезвием. — Керамический! Может разрезать шелковый платок. Будь с ним очень осторожен.
Роман проследил глазами за ножом и молча уставился на Агату. Заметив его взгляд, она наклонилась и свободной рукой обняла его за шею. Это был ее любимый жест. Она потянулась губами к губам Романа и поцеловала его в окоченевший от ужаса рот. В другой руке она по-прежнему сжимала свое страшное оружие.
— Пойдем в кровать? — шепотом спросила Агата, от которой пахло сливочным маслом и котлетами.
— Конечно, пойдем, — выдавил из себя Роман и на ощупь отключил в кармане мобильник.
Он не знал, что делать. Признаться ей прямо в постели? Так вместо ножа она в гневе может схватиться за настольную лампу. А у лампы, между прочим, бронзовое основание… Отчаяние накрыло его с головой, как большая волна неумелого пловца. Он поплелся в спальню, покорно снял с себя одежду и скользнул под одеяло — голова его горела, а ноги были ледяными.
— Скоро мы станем мужем и женой, — сказала Агата, прижавшись к нему всем телом.
Роман закрыл глаза. Женщина, лежавшая рядом, неожиданно представилась ему спрутом, который опутал его щупальцами с ног до головы. Ему стало нечем дышать, и он едва сумел подавить приступ паники.
— Я так тебя люблю, — шепнул спрут прямо в его пылающее ухо.
— И я тебя, — соврал Роман, а про себя подумал: «Светка меня убьет, если узнает, что я остался ночевать у Агаты. Я уже и сам не понимаю, кому из них я по-настоящему изменяю. Надо немедленно с этим разобраться».
Он повернулся на правый бок, обнял Агату двумя руками и притянул к себе.
Больничные корпуса занимали огромную территорию. Их можно было даже не окружать забором: такая плотная стена уныния стояла вокруг. Чем ближе Агата подходила, тем мрачнее становились ее мысли, а оптимизм вытекал из сердца, как топливо из пробитого бензобака. «Господи, дай мне здоровья, а тем, кто тут лежит, выздоровления!» — горячо помолилась она и, обнаружив нужный корпус, взялась за ручку двери.
Больничный запах мгновенно ворвался в ее легкие. Агата развернула мятный леденец и спрятала за щекой, как будто это могло помочь ей преодолеть подавленное настроение. Купив бахилы и кое-как нацепив их на ноги, она вошла в лифт, поднялась на пятый этаж и отыскала медсестру, которая вчера ей звонила. Медсестра оказалась крупной, суровой, в очках с сильными линзами.
— Нефедову перевели в реанимацию, — сообщила она. — Так что вы опоздали.
Вероятно, это была ее манера общаться с миром — без лишних слов и без лишних эмоций.