— Какого черта?
— О, мы уже проснулись, — улыбнулся он так же мило, как и прежде. — Я уж было решил, что напрасно тратил силы, затаскивая вас сюда.
— Послушай, дядя, мне не нравятся эти шуточки. — Я посмотрела на цепи, а потом перевела взгляд на него. — Чего ты хочешь, скотина?
— Ну вот, так я и знал, — опечалился ублюдок и затушил сигарету в пепельнице. — Почему вы все такие грубые? С вами по-хорошему, а вы сразу в бутылку лезете…
— Ты маньяк, — догадалась я. — Грязный и похотливый маньяк-самоучка.
— Ты не права, — мягко возразил он, присаживаясь на край кровати. — Я не маньяк, а вполне нормальный человек. Только очень одинокий…
— Ага, значит, так ты развлекаешься? Зачем ты меня привязал?
— Чтобы ты не сбежала, киска. Я тебя поймал, теперь ты моя добыча, моя собственность, и я не хочу ее потерять.
— Ты шизанулся, бедный, — сочувственно усмехнулась я. — Я не твоя добыча и уж тем более не твоя собственность.
— А вот и ошибаешься. — Он провел своей холодной ладонью по моей голени. — Боже, какая красота… Ты ведь сбежала из милиции в наручниках, значит, тебя ищут, ты преступница, человек вне закона. Я в любой момент могу набрать 02 и сдать тебя с потрохами. Хочешь?
Я задумалась. Естественно, не о том, хочу или нет, а о том, что сейчас делает босс. Валентина уже наверняка сообщила ему о моем аресте, и он небось сразу поехал вытаскивать свою непутевую компаньонку из милицейских лап. А там ему скажут: ваша скромная и застенчивая секретарша, укокошив какого-то парня в заброшенном доме, затем вынесла зубы двум охранникам, вышвырнула в окошко дежурного капитана и скрылась, закованная в наручники, в неизвестном направлении, нанеся отделению материальный ущерб в виде разбитого окна и украденных наручников. Лично у меня бы после таких новостей волосы встали дыбом и уже никогда не опускались. А что подумает Родион — вообще трудно представить. Если, конечно, его самого там не арестуют как главаря разбойной группировки. Бедный босс, и зачем он связался со мной на свою голову? А что с ним будет, когда он узнает, что убитый парень есть не кто иной, как наш клиент? По-моему, Родион уже так настроился на овощи с клубникой с тульского огородика, что вряд ли теперь переживет их постоянное отсутствие на обеденном столе…
— Ну, что надумала? — донесся до меня приторный голос Радомира.
— Надумала, что неплохо бы тебе развязать меня, а затем сбежать куда подальше, чтобы остаться в живых, — ответила я.
— Не смеши меня, крошка. — Поморщившись, как от собственной боли, он дотронулся до синяка на моем боку. — Какая сволочь тебя так ударила? Это менты?
— Не важно.
— Подонки. Чуть не испортили такую красоту. Но ничего, это скоро пройдет, так ведь?
— Угребище…
— Ничего, моя прелесть, сейчас я тебе объясню всю ситуацию, и ты поймешь, что чем скорее смиришься, тем лучше.
— Не дождешься.
— Видишь ли, я давно мечтал заиметь себе красивую сексуальную игрушку…
— Так купи себе резиновую куклу, извращенец.
— Резиновая — это не то, — на полном серьезе возразил он. — Я хочу живую. Что-то вроде рабыни. А еще лучше двух или трех. Как видишь, я довольно богат. — Он обвел взглядом роскошное убранство комнаты. — У меня все есть, кроме свободы делать то, что хочу. В нашей долбаной стране это не разрешается, к сожалению. А желаний у меня море. И я хочу, чтобы они исполнялись, чтобы мои деньги работали на меня, а не я на них…
— Да ты философ, как я посмотрю.
— Не перебивай, пожалуйста. Сегодня, когда я услышал выстрелы в милиции, а потом увидел тебя в наручниках, то сразу понял, что пришел мой час. Ты словно Божья благодать свалилась на меня с неба, понимаешь? Не поверишь, но когда я мечтал об игрушке, то представлял ее именно такой, как ты — красивой, сексуальной и полностью зависящей от меня. Здесь ты будешь в полной безопасности, тебя не найдет никакая милиция. Я могу предоставить тебе полную свободу, в рамках дозволенного, разумеется. Ты сможешь пользоваться всеми благами этого дома в обмен на рабское подчинение своему хозяину. Поверь, ты будешь жить в сотню раз лучше, чем большая часть российских женщин, страдающих от нищеты…
— Уж не султаном ли ты себя вообразил? Хочешь гарем себе завести — езжай в Эмираты, там тебя кастрируют…
— Не ерничай, глупышка, — мягко пожурил он. — Если будешь упорствовать, я найду способ тебя обломать. Пойми, я могу сделать с тобой все что угодно, даже убить, и никто ничего не узнает. Ты полностью в моих руках, киска, так что советую подумать. Я бы уже десять раз мог тебя изнасиловать, но, как видишь, не делаю этого. И знаешь почему?