Додумать Лют не успел, вслед за Путятой появился муж брательницы. Он медленно и степенно прошел сквозь залу к замученному Люту, сел на скамью и также неторопливо осушил туесок с квасом.
— Жаль мне его, ― сказал Распута.
— К-кого? ― заикнулся Лют. ― Путяту что ли?
— Раз четвертый ко мне приходит. Все, значит, уговорить пытается. Но я такими делами не занимаюсь.
Лют забыл о списках и повернулся к Распуте.
— Путяте нужно было колдовство?
Родственник вздохнул.
— Женщина одна есть. Совсем его покоя, похоже, лишила. Ко мне часто с таким приходят. Да только скверно это ― силой привязывать к себе. И я, значит, ему так и сказал. Который раз уже. А теперь на него еще беда с этим убийством навалилась.
Лют открыл рот, но тут же захлопнул его.
— Вот так дела, ― протянул он. ― Об этом все говорят. Мой друг считает, что Путяту подставили.
Распута махнул рукой.
— Если могу, то всем помогаю. И, значит, если невиновен он, тоже помог бы. Но привораживать не буду.
— А что за женщина? ― полюбопытствовал Лют. ― Кто же так очаровал нашего грозного Путяту?
— Молодая дворянка. Говорит, красавица невозможная.
— Боярыня Ярослава! ― почему-то вырвалось у Люта.
— Тебе-то откуда известно? ― нахмурился Распута, и Люту стало страшновато. Все-таки побаивался он могущественного родственничка. ― И не болтай попусту. Люди знают, что я храню их тайны.
— Совсем я что ли ума лишился, чтобы секреты Путяты выбалтывать? ― откликнулся Лют и потянулся за полным кувшином кваса. Его продолжала мучить жажда.
Какая интересная картина получается. Путята влюблен в боярыню Ярославу, которая собиралась замуж за Ворона. Или не собиралась. Неважно. Главное, что Житко-то попал в самое яблоко ― у Ворона могли быть веские причины убрать с дороги и жену, и Путяту.
Размышления Люта были прерваны Томилой, которая ворвалась в залу и сходу принялась распекать работников, таскающих мешки и бочки. Досталось и Люту за его «мечтательное и несерьезное лицо».
— Распута, к тебе опять приходил этот кабатчик? ― повернулась утомленная разносами Томила к мужу.
— С тем же успехом, ― отозвался тот.
— Надеюсь, он не подожжет наш дом из-за твоего отказа?
— Ну что ты… Он не такой уж и плохой человек.
— Скажи это тем, кто лежит в мешках на дне озера, ― хмыкнула Томила и задумалась. ― Надо бы и его пригласить.
Лют закашлялся.
— Только не говори, что ты испугался, ― грозно сказала ему брательница. ― Не позвать будет невежливо.
— Тогда уж и Ворона зови. Пусть все подозреваемые придут.
— Неплохая мысль, ― оживилась Томила. ― Гостям будет очень интересно, ведь в городе только и говорят, что о давнем убийстве и о столичном дознавателе. Пригласим и его на пару с нашим.
— Я обновлю списки, ― миролюбиво сказал Распута.
Лют упал лбом на стол, выражая крайнюю степень отчаяния. Его плечи тряслись от смеха.
***
В это время господарь Тур Светозарович пытался сладить со свидетельницей. Боярыня Ярослава заставляла его потеть, заикаться и чувствовать себя последним болваном. Насколько легче было с Баженой, которая не была так хорошо воспитана и, самое главное, не так красива. Нет, с отчаянием думал Тур, дознаватель не имеет право влюбляться в свидетелей. И где этот проклятый Третьяк, когда он так нужен?..
Черноградец не пришел на допрос. Он любезно предоставил вести его «господарю Туру», дабы не мешать его так блестяще начатому расследованию и не смущать сударыню боярыню своей «простолюдинской мордой».
— Позовете, если нужны будут какие-нибудь документы, ― сказал хитрый Третьяк и исчез с глаз. Сидит, наверное, где-нибудь в дальних комнатах и посмеивается.
Впрочем, писаря Третьяк прислал. И теперь эта черноградская физиономия, высунув кончик языка, старательно записывала беседу, плохо делая вид, что ему ни капельки неинтересно.
— Итак, ― прокашлялся Тур, стараясь собраться с мыслями. ― Тот день и ночь вы провели в своем поместье, в дне конного пути от города. Приехали ближе к вечеру следующего дня и тогда же узнали об убийстве. С Вороном, вдовой Баженой и кабатчиком Путятой не встречались более недели. Все правильно?
— Все, ― подтвердила Ярослава. ― Я обычно провожу в поместье лето и часть весны и осени, иногда заезжая в город. Здесь у меня нет дома, приходится снимать комнаты, а делать это круглый год… дорого.
— Вы изредка общались с вдовой Баженой, за Ворона же со… соб… сговаривались на свадьбу. Верно? ― ушел от одной щекотливой темы и тут же влез в другую.