- Знаю: не детектив. Он адвокат, друг мистера Кейса. Я видела его здесь несколько раз. А вы...
Нас прервали: в дверях появился человек, знакомый мне уже десятилетиями.
- Мы заняты, - сообщил я ему категорично.
Мне давно следовало бросить свои шуточки по адресу сержанта Пэрли Стеббинса: они ведь всегда рикошетом ударяли по мне самому.
- Значит, ты тут, - проницательно заметил он.
- Да-с... Мисс Руни, знакомьтесь: сержант...
- О, мы с ним уже встречались.
- Ага, встречались, - согласился Пэрли. - А я вас искал, мисс Руни.
- О, Боже, опять вопросы?!
- Все те же. Исключительно ради контроля. Вы, помните, подписали такое показание, что во вторник утром находились в лошадиной академии с Саффордом от пяти сорока пяти до семи тридцати, причем все эти время - вместе.
- Конечно, помню!
- Нет ли у вас планов изменить эти показания?
- Разумеется, нет! Зачем?
- Как же вы тогда объясните следующий факт: вас видели в парке верхом именно в данный промежуток времени, а Саффорд на другой лошади вам сопутствовал, причем Саффорд это признает?
- Сосчитайте до десяти, прежде чем отвечать, - выпалил я. - А еще лучше - до сот...
- Заткнись! - рыкнул Пэрли. - Как вы объясните это, мисс Руни?
Одри вновь покинула свой насест, встав лицом к лицу со своим преследователем.
- Может быть, у кого-то подвели глаза? - предположила она. - Тех, кто утверждает, что видел пас?
- О'кей, - Пэрли выудил из кармана бумаженцию и развернул ее. - Мы всегда держимся начеку в тех делах, куда твой жирный шеф успел сунуть нос. Он предъявил бумагу Одри. - Это ордер на ваш арест в качестве свидетеля. Ваш друг Саффорд пожелал прочитать свой от начала до конца. А вы?
Она проигнорировала его великодушное предложение.
- Что это значит? - вопросила она,
- Это значит, что вам придется последовать за мной в нижнюю часть города.
- Это значит также... - вмешался я.
- Заткнись? - Пэрли шагнул вперед. Рука его потянулась к ее локтю, но промахнулась, ибо Одри рванула прочь. Он последовал за ней по пятам. Наконец, она решила, что обрела способ повидать своего Вейна.
Я покачал головой, имея в виду общее положение вещей, а не какой-нибудь конкретный факт. Потянулся к телефону, попросил город и вновь набрал номер.
Послышался голос Вулфа.
- Где же Орри? - спросил я. - Почивает на моей кровати?
- А ты где? - поинтересовался Вулф.
- По-прежнему в конторе Кейса. Тут все то же самое, но большими порциями. Еще двоих забрали.
- Кого и куда?
- Клиентов. Туда. Наши акции катастрофически падают...
- Кого конкретно и почему?
- Вейна Саффорда и Одри Руни, - и я рассказал ему обо всем, что происходило, не обеспокоившись сообщить о приходе Одри еще до окончания нашей прошлой телефонной беседы. Потом я добавил: - Стало быть, четверых из пяти упекли, включая Талботта. На свободе в нашем распоряжении только единичка - Дороти Кейс, и меня не удивит, если она последует за прочими, во всяком случае выражение ее лица, когда она услыхала, кто... Минуточку! Меня прервало появление очередного посетителя. Это была Дороти Кейс. Я бросил в трубку: - Перезвоню! - После чего отодвинул телефон и встал с кресла.
Дороти подошла ко мне. Она все еще выглядела по-человечески, даже больше, чем обычно. Былой задор - или задир - с нее слетел, цветовая гамма кожного покрова, того, что на виду, свелась к водянисто-серому колеру, а из глаз смотрела тревога.
- Ушел мистер Дональдсон? - спросил я.
- Да.
- Дряной день, куда ни обернись. Только что арестовали мисс Руни и Саффорда. Полиции кажется, что она проморгала какую-то важную деталь... Я как раз пересказывал Вулфу, когда вы вошли...
- Мне надо его повидать, - сказала она.
- У вас это сейчас не получится, - вразумлял я ее. - Конечно, вы можете помчаться к нему на такси, но с тем же успехом можете подождать, пока я доберусь до Шестьдесят пятой улицы и прихвачу свой автомобиль: ведь уже перевалило за четыре, значит, он наверху, со своими орхидеями, и вам не повидать его до шести, несмотря даже на то, что вы к настоящему моменту единственный его клиент, не угодивший и тюрьму.
- Но дело наисрочнейшее...
- Не для него. До шести. Разве что вы хотите исповедаться передо мной я ведь вхож наверх. Ну?
- Нет!
- Тогда, быть может, подогнать машину?
- Да.
В шесть часов три минуты Вулф, расставшийся со своей оранжереей, примкнул к нам. За то время, что мы с Дороти провели в конторе, она вполне вразумительно дала мне понять, что со мной ей делиться нечем. Когда же Вулф разместил свою тушу в кресле за письменным столом, она первым делом сказала:
- Мне бы с глазу на глаз.
Вулф в знак отрицания покачал головой.
- Мистер Гудвин мой доверенный помощник - допустим, он не услышит эту историю из ваших уст, что ж, вскоре он узнает ее от меня. Итак, о чем речь.
- Мне не к кому обратиться, кроме вас, - Дороти сидела в одном из желтых кресел, лицом и всем корпусом - к нему. - Я не знаю, как быть, - а мне надо все-таки знать. Один тип хочет донести полиции, будто я подделала отцовскую подпись на чеке.
- А это так? - спросил Вулф.
- Что так? Подделала ли? Подделала.
- Расскажите подробней, - сказал Вулф.
Она рассказала подробней, и сюжет не показался мне чересчур замысловатым. Отец давал ей меньше денег, чем того требовала стильная жизнь, на которую она нацелилась. Год назад она подделала чек на три тысячи долларов; отец, естественно, ее накрыл, после чего заставил пообещать: такое больше не повторится. Недавно она подделала еще один чек, теперь на пять тысяч, отцу это очень не понравилось, но, разумеется, ему и в голову не приходило упрятывать свою дочь под арест.
Через два дня после того, как он столкнулся с повторной проделкой дочери, произошло убийство. По завещанию отец все оставил ей. Исполнителем своей воли назначил адвоката Дональдсона, не подозревая, что Дональдсон как говорит Дороти - ее ненавидит. Теперь Дональдсон обнаружил среди бумаг Кейса липовый чек и записку Кейса; побывав сегодня у Дороти, он сообщил ей, что почитает своим долгом гражданина и блюстителя законности передать эти факты полиции.
Получив ответы на каждый свой вопрос, Вулф откинулся в кресле и тяжело вздохнул:
- Понимаю, что вас раздирала потребность всучить эту схему другому. Допустим, я перехватил ее у вас: что дальше?