Выбрать главу

— Не отставайте, — не оборачиваясь, напомнила Рада.

После промозглой улицы, обесцвеченной неимоверным количеством воды, сухой и прогретый вагон показался особо уютным.

— В этом мире не хватает самолетов, — я сняла плащ, легонько встряхнула. Разлетелись сверкнувшие ртутью брызги. — Или они все же есть?

— Были, — произнес эльф, пытаясь руками пригладить встопорщившиеся вихры, — да смысла в них не стало. Те, кто победнее, не могут себе позволить, а те, кто побогаче, предпочитают порталы.

— А… ну да, — вынуждена я была признать логичность утверждения.

— Мы сейчас доберемся Лагпоста, а там уже пересядем на калматанское направление. Ну и платить уже придется, разумеется. Это ты королева железнодорожная только в Фортисе, — прервала вампирша нашу бесполезную, с ее точки зрения, беседу.

— Я вообще-то не планировала устраивать своей заднице мировое турне, — хмыкнула я на такое заявление, — и денег у меня — всего около двенадцати тысяч.

— Тебе Арвелл документы сделал? Для банка все же недостаточно только браслета даже в Фортисе.

— Один всего лишь.

Конечно, аналог паспорта — штука сильная, но я бы не отказалась еще и от медицинской страховки, загранпаспорта и иных документов, устраняющих излишние проволочки и трудности. На карточке, удостоверяющей мою личность, отчетливо читалось «Карма Рутхел». Вот поганец же, видно, еще до внезапной женитьбы все продумал. Тварь чешуйчатая.

— Один и нужен, — мягко пояснила Рада, — свяжешься с Аврозом Виждечем, он тебе переведет необходимую сумму.

Наверное, у меня было такое растерянная физиономия, что Рада сразу поняла — ни о каком Виждече я не имею ни малейшего понятия.

— Это управляющий компанией «Вега Рутхел», доверенное лицо твоего мужа, очень талантливый и преданный человек. Если так можно выразиться, то он тот цемент, что скрепляет финансовый фундамент вашего дома. Если бы ты не отправилась заливаться дешевым алкоголем в ближайший трактир, то уже знала бы многих полезных личностей.

— Замуж я не хотела, — буркнула я, оправдываясь, — так и знала, что ничего из этого хорошего не выйдет. Не успела стать женой, как уже вляпалась в кучу неприятностей, а все из-за безмозглой железяки.

— Ты о чем? — Опешила вампирша.

— Не в курсе? — Зло оскалилась я, неожиданно для себя порадовавшись, что не совсем все эта блондинка знает обо мне. — Расскажу. Каким-то образом в машину попал мой генетический код. Впрочем, я даже догадываюсь, когда. Имела несчастье напороться. Короче, дракон потащил под венец свою возлюбленную, а им вместо свадьбы — кукиш. Так этот дурак меня схватил и со словами, что уже ничего не исправить, насильно женил на себе.

Рада молча мигнула — раз, другой, и неожиданно взорвалась смехом. Она смеялась громко, заливисто, порой кашляя, но не в силах остановиться и лишь судорожно вдыхая и стуча себя кулаком по коленке.

Я переглянулась с эльфом, но мы оба не понимали, что происходит.

— Ой… Арвелл… молодец… — выдавливала из себя слова женщина, не в силах остановиться, — молодец… сумел-таки…

— Что смешного? — Прорычала я так, что вампирша мгновенно заткнулась.

— Да так, — спокойно произнесла Рада, — скажем, тебя слегка обхитрили.

— Что ты имеешь ввиду? — Проскользнувшая догадка обдала холодом. Вот ведь только подумала о документе, о фамилии, но понадеялась, что такой трюк был проделан совсем из других соображений.

— Ничего особенного, не переживай. Арвелл просто мальчик интеллигентный, к желаниям окружающих относится уважительно. Только все же не смог противостоять своей натуре.

— Козел он, пусть и крылатый, — прошипела я.

Лицо Рады оказалось очень близко, за льдинами глаз грозно распахнули клыкастые пасти древние чудовища.

— Это ты дура, — голос не в уши вплыл, а вонзился в мягкое беззащитное нутро, — если до сих пор ничего не поняла. Арвелл ради твоего желания оставаться независимой готов был обречь себя на столетия одиночества. Он — дракон, и природа в этом отношении не позволила рассчитывать на второй шанс. Вот почему я поверила тебе, когда ты так убеждала нас, что «Черный Принц» и есть Арвелл.

Она отстранилась.

— Он и так обрек, — отрезала я, выставив щитом неоспоримый факт. — Я человек, который проживет, может быть, еще лет семьдесят.

Повисло тягостное молчание. Бесполезно пытался укрыться Уэлл за бумагами, это молчание все равно давило, сплющивало мысли и опускало руки. Не удивлюсь, если в первое мгновение ему показалось, что мы — две кошки — передеремся, сцепимся и покатимся, забыв о своих статусах и положениях. Да у меня и самой пробежал холодок по спине, показалось, что так оно сейчас и будет. Отчетливо я увидела в зеркале зрачков, как сверкнули уже опасно зеленью изумрудов мои глаза, невольно выступили напротив, предупреждая, клыки из-под бледных губ, грозно звякнули кольца в волосах. В самую пору вскочить, рвануть к двери и закричать, позвать на помощь. Но нет, мы угомонились, расползлись по разным углам, уставились каждая в свою точку.

Не знаю, как у эльфа, но у меня отлегло от сердца.

Я воровато на него оглянулась. Ну да, похоже, что теперь сидит и размышляет, а будут ли потом за него так женщины драться? За внимание отца, если верить слухам, такие склоки и ссоры разгорались, что те, кто потрусливее, прятался от греха подальше.

— А Эллис тогда? Ты же знаешь Эллис? — Насколько смогла, доброжелательно я протянула.

— А что Эллис? — Негласно принимая перемирие, ответила Рада. — Успокоится со временем, сама все поймет.

— Рада, можно личный вопрос?

— Валяй.

— А почему не ты? Вы же вроде как…

Стучал колесами поезд, еще более зажался в угол эльф, чувствуя себя лишним и неуместным.

— Не подхожу, подруга. Чтобы тебе понятно было, скажу так: энергетика у нас несовместимая. Хотя было дело, договорились, что если Арвелл до окончания отпущенного срока не найдет свою единственную, то мы проведем ритуал. Но — нашел. Жаль, что ты этого не понимаешь.

— Я не люблю его.

— Совсем? — В глазах заплескалась добродушная усмешка. Вот и верь, что секунду назад там роились ужасные и безжалостные чудища, изголодавшиеся по горячей свежей крови.

Я хотела ответить, да не вышло сразу. Вот крыло рассекает мелкую волну, и опаленные брызги разлетаются в стороны. Выгибается черная шея, вскидывается морда к небесам, и мир оглушается беспросветной тоской и отчаянием. И не нужно знать языков, не нужно понимать непроизносимых слов, чтобы все прочувствовать каждой клеточкой тела. И непроизвольно, прижимаясь, движется ладонь по чешуе, с помертвевших губ слетает какая-то ерунда…

— Я отойду.

Раунд проигран, да все равно выигрыш не доставил бы удовлетворения и уж тем более радости.

— Дурак, ящерица разноглазая… — бессильно шептала я равнодушному стеклу в коридоре.

Двоящееся отражение расплывалось, разбивалось яркими осколками и подрагивало в блестящих бусинах дождя, не способное выбраться из хрустального плена.

Глава 21

Шоколад. Да, плитка ароматного, потрясающего, тающего во рту шоколада. Божественная плитка шоколада. Я никогда не думала, что именно она, стоящая копейки и принесенная проворным Уэллом, вернет меня к жизни.

Этот мир не был безнадежен, в нем существовал шоколад. И плевать я хотела с самой высокой башни на фигуру, на последствия, да на все, что угодно. Я сейчас просто упивалась уже почти забытым вкусом и не способна была оторваться от лакомства, даже если неожиданно вокруг начнись паника и загремели бы взрывы.

Ни паники, ни взрывов не было, лишь деловитое снование.

По меркам прежнего мира Лагпост являлся захудалым городишкой, почти деревней. По меркам нового — оживленным перевалочным пунктом, ядром, ганглием, раскинувшим в разные стороны пучки железнодорожных волокон. Глянуть на карту — на север и юг тянутся они на многие и многие километры, к западу и востоку пролегли более короткие, жадно припавшие к морям.