Подопечная смущалась, но вела себя неплохо, даже лучше, чем я ожидала. А школа тетушки Кармы не прошла даром, ученица-то первые успехи делает. Только что они кота за причинные места тянут? Мелкая, возьми его за руку, физический контакт порой способен заменить сотни слов. Да… ну, теперь веди — легко, ненавязчиво. И спину выпрями, ты же молодая, юная, прекрасная. Да, молодец, хвалю. Замечаешь ли ты, как что-то меняется во взгляде Арвелла? Ой, надо будет тебя научить читать людей по глазам. Дракон, конечно, не простой экземпляр, даже мне не всегда удается понять, о чем он думает. Но ничего, это в какой-то хорошо, долго сохранится интерес. Идете? Идете, наконец-то. Вот и славно.
И я ускорила шаг, чтобы невзначай не попасться на глаза и все не испортить.
Глава 13
Потекли дни, вроде и не быстро, а обернешься — щелк-щелк — стопочка-то их уже и сложена. И как, спрашивается, все так пролетело? А сколько осталось до того, решающего дня? Я прикинула, мысленно перебрала прошедшее. Дней двадцать, а то и менее. Дело, поначалу так ладно пошедшее в гору, застопорилось. Вроде и Эллис ходила уже прямо, а не сутулясь, и выглядела бесподобно, и говорила вполне интересно и умело. Казалось бы, что вот оно — счастье, только притяни руку, скажи слово доброе, отринь неуместные сомнения. Так нет же, теперь разноглазый маялся дурью, не торопился вести суженную под венец. Вроде и проводил с ней время, а вроде порой выглядело это все так, что он просто отдавал дань своей нелепой традиции, которую не спешил исполнять. И даже, как и прежде, сваливал из дома на два-три дня в свой треклятый центр. Невеста печалилась, но терпеливо и прилежно продолжала принимать уроки женской мудрости. Не скажу, что ей все давалось, порой вылезали какие-то мелкие огрехи, но все же они были несущественными, легко поддающимися корректировке.
Иногда мне нестерпимо хотелось подлететь к дракону, отвесить мощный подзатыльник и ткнуть носом, чтобы увидел своим глазом, что судьба ему преподнесла. Но нет, гад такой, держал за ручки, вел задушевные беседы, а не целовал и о браке даже не намекал.
Или ученица интимные подробности умело скрыла?
Нет, теперь Эллис, маленькая и все же по-прежнему наивная Эллис делилась со мной всеми своими секретами и переживаниями, всеми мыслями, опасениями и сомнениями. Я подбадривала ее, как могла, а сама все чаще и чаще обращала мысленный взор к Роузветлу — тому самому городу, с которого начнется мой удивительный и непредсказуемый маршрут. Столица Фортисы, затем, наверное, метнусь в Калматан… на досуге я время от времени поглядывала на географическую карту, не особо запоминая названия стран и населенных пунктов, но находя удивительное сходство между двумя мирами.
А потом случайно столкнулась с Рутхелом.
— Полетим? — Как случайно, вскользь, оборонил Арвелл.
Полетела бы, честно. Но я до сих пор помню твой взгляд, после того покорения небес — благодарный, понимающий, наполненный еще чем-то лишним и неуместным, ни тогда, ни, тем более, сейчас.
Я вымученно улыбнулась, покачала головой.
— Как знаешь, — сухо ответил дракон и отправился своей дорогой.
Когда это было? Вчера? Или дня три-четыре назад?
Наладились отношения с Иннарой, она стала уже добрее и теплее ко мне относиться, даже способствовала моим усилиям сделать Эллис желанной невестой для Арвелла.
Но почему же ты, разноглазый, так тянешь? Что за очередная нерешительность? Чего ты так боишься? Или это у всех мужчин вмонтирован в мозг страх перед семейными узами? Да велика ли проблема, не сложится у вас с мелкой, тогда разведетесь. Или твой статус не позволяет подобных поступков?
В свободное от бесед, занятий, чтения и прочих бытовых дел, в число которых вошла даже неутомительная помощь старикам, я рыскала зверем по замку, уже детально изучая каждый уголок, обнюхивая каждую щель, орудуя самодельными отмычками в каждом замке. Некоторые двери смилостивились, поддались, но, увы, оставили меня с пустыми руками и чувством разочарования. Я все дальше и глубже продвигалась в подземелья, порой обнаруживала там странные, неприятные и даже отвращающие вещи, о которых тут же стремилась забыть. Не знаю, прославился чем-то род Рутхелов, но если и прославился, то явно не добросердечием и миролюбием. Правда, судя по запущенному состоянию подвалов, во многих камерах никто не бывал уже лет десять, если не больше. Это позволило мне понадеяться, что последний отпрыск рода все же не развлекал себя садистскими забавами. Мне, конечно, все равно, но этот маленький факт отзывался какой-то теплой и непривычной ноткой в сердце.
Я пересиливала себя, продолжала открывать новые двери и решетки, входить под новые заплесневелые и мрачные своды, сдерживать тошноту и уворачиваться от сыплющихся костей или гремящих орудий пыток. Я не теряла надежды, верила в свой успех, следовала за крошечным трепещущим огоньком в своей душе, шепчущим о том, что мой путь верен, и лишь еще немного настойчивости требуется для его преодоления. Там, где-то там заветная награда, так настойчиво зовущая, так жаждущая тепла моих рук. Я иду, мои милые, я спешу к вам, мои бриллианты и аметисты, изумруды и опалы, жемчуга и рубины. Я не отступаю, не сворачиваю с пути, я шаг за шагом преодолеваю и страх, и усталость. Я отметаю все сомнения и колебания, я упорна и настойчива, и я уже почти ничего не боюсь, лишь одного — не успеть, опоздать, покинуть эти стены ранее, чем встречусь с вами. Я ведь уже не смогу без вас, мои маленькие сокровища, даже если дракон даст на первое время мне каких-то денег. Но деньги — это всего лишь средство, вы же — цель. Скоро, я это чую, скоро я выпорхну в новый мир, как выпархивает птенец из гнезда, освоюсь в нем, разверну свое игровое поле, начну прокладывать новые пути и дорожки.
…а потом я возвращалась к книгам, терпеливо осваивая страницу за страницей. Переводчик справлялся, выстраивал символы, наделял их значением, позволял увидать в речевом кружеве не только хитросплетение буквенных элементов, но и сам смысл. Но все равно порой отдельные слова, а то и целые предложения выпадали из вязи повествования, и тогда приходилось думать, напрягаться, морщить лоб и выискивать аналоги, позволявшие расшифровать увиденное. Из-за этого тексты становились скучными, вязкими и неподатливыми. И уже не увлеченность рассказом позволяла мне отключаться от всего происходящего, но зарождающаяся головная боль возвращала в тянущуюся резиновую действительность. Тогда я со вздохом закрывала книгу, брела к выходу и останавливалась под открытым небом. Вдыхая свежий, просоленный воздух, наслаждаясь бескрайностью пространства, я отпускала все свои мысли и просто плыла в вольном потоке, вливавшемся в широкое течение собственного сознания. И начинало перед глазами проносилось самое разное — от воспоминаний до фантазий, все то, что не причиняло боль, но и не кололо каким-то волнением мое утомленное сердце.
Зато ночи приносили мне все большее мучение. Почти постоянно снился один и тот же сон, не несущий в себе ничего пугающего, но заставляющий меня просыпаться объятой ужасом. Просто звезды — волшебные, живые, многочисленные, приближающиеся и отдаляющиеся… но после я уже долго не могла заснуть, ворочалась, вздрагивала от малейшего шороха, а по утрам спускалась к завтраку усталая и разбитая.
Новый день возвращал меня к старому, уже устоявшемуся ритуалу — трапеза, уроки, подземелье, чтение…
Освещая себе путь факелом и соскальзывая в холодную сырую утробу подземелий, я мысленно рисовала в голове схему расположения всех коридоров и ответвлений, безошибочно отмечая на карте проверенные места и вскрытые сундуки.
Очередная дверь показалась сначала накрепко запертой, и я даже уже сжала в кулаке отмычки, но все же она едва заметно поддалась, когда я довольно чувствительно навалилась на нее плечом. Тяжелая, зараза! Я уперлась ладонями в леденящее влажное железо, налегла всем своим весом и так, сантиметр за сантиметром, проскальзывая ногами по полу, но все же сдвинула махину настолько, чтобы протиснуться в камеру.
Я подобрала факел, поводила им над головой. Нет, не камера даже, не темница, а какое-то совершенно уж странное помещение высветилось колеблющимся пламенем — пустое, лишь в центре подобие каменного алтаря, на котором покоился стилизованный металлический дракон. Статуэтка? Машина? Скорее уж машина, судя по сочленениям. Я коснулась ладонью сложенных крыльев, провела пальцами по маленькой голове со стеклянными глазами, невзначай укололась о маленький клык. Надо же, как детально и остро сделаны зубы. Что же это все-таки такое? Что за устройство?