- Потом разберёмся кто, откуда, зачем и почему. Те двое пришли в себя? Если да, пора валить отсюда, пока в здании вообще все не очухались окончательно.
- Давай, Рин, командуй, а мне ничего не остаётся как этот «цветуёчик» до дверей нести. Пока она хлопает глазищами, но в себя окончательно так и не пришла.
- Эй, мальчики, подняли ребятяшек с кроваток и понесли за мной. Готовы? Хорошо. Ать-два, ать-два.
Пока шли подлинному коридору, Антон заметил после одного из поворотов два валяющихся парализатора у стены, а чуть дальше, рядом с бесчувственным телом здоровенного мужика, несколько железяк, что раньше были, как он понял, автоматом с насадкой для бесшумной стрельбы.
Наклонился и отстегнул рожок. Выщелкнул патрон и поднёс ближе к глазам. Осмотрев, сунул в нагрудный карман.
- «Да, малышка, даёшь стране угля, - хмыкнул про себя Антон. – Самому отмороженному дала по башке, нашинковав прямо у него в руках автомат, а этих двух, что впереди меня идут, как и с Лизу ранее, взяла под полный контроль. Силушка у тебя явно возросла. Теперь и мне каждое слово придётся контролировать, а то и со мной так будет – раз, и будешь ей, словно собачка, тапочки в прихожую нести».
- «А что, это идея», - до Антона донеслась мысль сестры, приправленная каким-то чувством, скорее, иронией (мысли, воспринимаемые другим человеком, никогда не имели интонационного и эмоционального окраса). –« Надо будет попробовать. Интересно ведь как ты смотришься с моими тапками в зубах».
- «Арин. Ты стала жестокой за те две недели, что мы не виделись».
- «Ха! Это я ещё себя сдерживаю. Знал бы, как мне хотелось ещё там, в кабинете, с разворота вмазать ногой по накрашенным ботексным губам Лизоньки. Вот каким-то чудом, но сдержалась».
- Когда та было под полным твоим контролем?» - задал провокационный вопрос Антон.
- «Знаю, что хочешь меня обидеть, но нет. Я бы её сначала привела в полный порядок, а вот потом и вмазала бы. Что бы прочувствовала всё до конца, что мы сами ощутили на своё шкуре. Курица драная, возомнила о себе непонятно что. Я ещё потребую с Братства денежную компенсацию за ремонт помещений клиники. Знаешь сколько наши девчонки штукатурки содрали с потолков, пока эти символы убирали? Так ещё и на стенах полно было. Сейчас клиника выглядит как после потопа, повсюду пятна. Жуть. А столько мы год назад денег вложили в ремонт!!! И что, оставлять это без последствий? НЕТ! Будут кукарекать – пойду разбираться уже с Хранителями. Они такие как мы, так что никуда не денутся - отдадут деньги. Откуда возьмут – мне пофиг. Хотят – пусть свои отдают, хотят – с Лизки снимают, но ремонт надо делать, без этого никак».
- «Так, может, пусть сами и делают?»
- «Ты с головой дружишь? А если чуть подумать? Хочешь, что бы под видом ремонта они опять нам насовали повсюду «жучков»? Антон, что-то с тобой и в сомом деле не то. Гляжу, несёшь свою… «разведчицу» и мозги от её вида киснут. Ну, ничего. Оправим их далеко-далеко отсюда и, надеюсь, рядом со мной вновь появится брат, а не тот овощ, что в данный момент плётся где-то позади»
- «Арин. Может хватит хамить? Выходишь за рамки».
- «А ты уже вообще потерялся за ними. Всё, замолк. Встал позади «мулов» и жди команды на дальнейшее движение. Я ушла вперёд».
Девушка дошла до лестницы и, создав аокруг себя максимальный «щит», стала медленно подниматься.
Один пролёт, другой… Подпрыгнула и дальше пошла по широкому поручню. Аккуратно выглянула в коридор первого этажа. Что было дальше, поскольку проход имел ещё изгиб, не видела, поэтому, предупредив Антона, что пойдёт дальше, спрыгнула на пол и сделала один осторожный шаг, когда услышала мужской голос, усиленный множеством динамиков.
- Антон. Арина. Убедительная просьба не применять оружие. Опасности нет. Вас ожидает Совет Хранителей в холле первого этажа. Повторяю…