- -
И через пару десятков минут, когда двойняшки переоделись в каком-то закутке и сели в машину, та сразу рванула с места.
Водитель, переглянувшись с коллегой, что сидел рядом, на переднем сиденье, приоткрыл окно и водрузил на крышу проблесковый огонь, тихо прокоментировав свои действия.
— На машине номера ФСБ. Соответствующие документы имеются как у нас, так и на машину. Гаишники не остановят, а за пару кварталов «крякалку» и «люстру» отключу. Саш, пока я занят дорогой, расскажи что знаешь о здании. Если что, добавлю по ходу…
- -
Ехали долго, хоть и были включены все спецсигналы — город стоял в пробках. И покуда машины не научились летать, пришлось ползти с черепашьей скоростью. И только там, где можно было слегка нарушить и вырваться из общего потока, так и делалось, но с предосторожностью и не особо наглея.
В дороге два бойца охраны полностью рассказали что знали о здании Службы внутренней безопасности. Все входы и выходы, которые они видели своими глазами, были нарисованы на планшете, что передали двойняшкам. Оставался единственный вопрос, точнее, два. Как проникнуть за, скорее всего, закрытую дверь и как действовать далее. Брат с сестрой прижались головами, советовались мысленно, не желая, что бы их разговоры были услышаны другими, набрасывая план дальнейших действий.
— «Арин. Как я и говорил деду, лучше повторить номер с параличом. Тем самым мы обезопасим как себя, так и тех, кто сидит в подземелье. Бьём совместно со всей силы, не дозируя».
— «Тош. Так там могут оказаться и посторонние люди. Сам понимаешь, что может произойти, если мы будет именно что «бить». Как поняла, ты принципиально отказываешься от переговоров?»
— «Какие переговоры с теми, кто нарушил Закон? Не Кодекс уголовный, а наш Закон, Братства? Сама же слышала, что двое Защитников в больнице на грани? Такое спускать нельзя ни тем, кто совершил само нападение, ни тем, кто отдал приказ. Как по мне, то никто из них вообще не должен остаться в живых. А то, что обещал деду… Всяко может случиться при наших действиях».
— «Нет. В здании найдут парализованные тела и только с полдесятка, причём избранных, что лежат вообще без признаков жизни? Снова нет, Тош. Прости, я против. Мы не должны уподобляться им. Есть ЗАКОН и его неукоснительно должны соблюдать все без исключения. Одна уже переступила. Хочешь, что бы мы были следущими? Тоже стали ренегатами? Я, если честно, не хочу провести остаток дней в подземелье, лишённой Дара и без возможности хоть когда-нибудь увидеть солнце. Бр-р-р. Не приведи боги».
— «Перспектива ещё та, согласен, но может так сложиться, что придётся бить насмерть.
— Антон. Вот когда сложится ТАКАЯ обстановка, тогда и будем бить наповал. А пока остынь и включи голову. Ты и в самом деле потерял берега. Мчишься как полоумный непонятно куда с шашкой наголо, а подумать сперва? Сделать всё красиво не хочешь? Тихо войти и тихо уйти, взяв с собой то, что нужно нам. И без моря крови и горы бездыханных тел. По-моему, это и будет показательным подтверждением нашего мастерства».
— «Как ты сказала? Сделать тихо и красиво? Есть конкретное предложение?»
— Есть. Очень надеюсь, что нам помогут войти, когда мы просто-напросто усыпим всех, кто внутри. Дверь изнутри нам, думаю, откроют, а вот дальше будем действовать сами».
— «И у тебя есть такой, что станет своим в стане врагов?»
— «Не врагов, Тошка, а одурманенных одной толстой и старой бабой».
— «Она не толстая…»
— «Толстая для своих лет, не спорь. Я не сравниваю её с собой, это будет перебор. Посмотри по сторонам. Уверена, увидишь множество женщин за шестьдесят и даже за семьдесят, кто остаётся стройными и вполне красивыми для своих лет».
— «Ладно, малыш, не буду спорить. Да и ругаться с тобой не хочу. Хотя и обижен, что меня выставила полным кретином при посторонних. И что за шлея тебе под хвост попала? Не думал и не знал, что моя сестрёнка может быть такой стервой».
— «Так какого хрена, ты, брат, контроль над собой теряешь? С глазками твоими что творилось? Ладно, я привыкла, что ты превращаешься при случае в подобие Змея Горыныча, но не на балу же пугать людей?»
— «Это да, согласен. Прости, малыш, я и в самом деле потерялся, когда сказали, что Мару схватили и увезли непонятно куда. А ж за неё готов… Прости ещё раз, Аринка. Ты права на все сто. Я затупил…»
— «Да поняла уже. Я тебе и Чингачгуком обозвала не просто так. Думала, что сообразишь, что продолжение имени — «Большой Змей». Но, увы, не дошло. Ладно, проехали».
— «Проехали. Мир?»
— «Мир, хотя с тобой и не ругалась. Ты просто не знаешь что такое РУГАТЬСЯ!!!»
— «Не надо такой радости, упаси Боги».
«Крякалка» стихла и двойняшки поняли, что приближаются к дому СБ. И вскоре водитель это подтвердил.
— Проедем ещё с квартал, потом пешком. У НИХ камеры понатыканы по всем ближайшим зданиям. Всё просматривается метров за двести, если не больше.
— Парни, — Антон слегка хлопнул по плечам впереди сидящих. — Вопрос на засыпку, только, чур, отвечать честно. Из Вас двоих есть, кто обладает Даром?
— Каким конкретно? Он, знаешь ли, разным бывает, — водитель усмехнулся. — У меня, например, Дар скорости. Могу убыстриться в четыре-пять раз, правда, только на десяток секунд, потом откат.
— У меня другой, — негромко произнёс второй мужчина. — Запах. Я нюхач.
— Он покруче самой дрессированной собаки, — рассмеялся водитель. — Потянет носом тряпку или вещь какую, а потом, спустя несколько дней, в огромном зале, что будет забит различным шмутьём, найдёт то единственное, что нужно.
— Что-то вроде того, — смутился второй мужчина. — Немного преувеличил, но, думаю, общий смысл передал.
— Парни. Это, конечно, здорово, — улыбнулась девушка. — Но Антон имел в виду ментальный дар.
— Увы, — мужчины одновременно отрицательно покачали головами. — Чего нет того нет. Да и хорошо, что нет, а то жить, слыша постоянно мысли других людей — с ума можно сойти.
— А зачем их слушать? — удивлённо спросил Антон. — Для того, что бы услышать мысли человека нужно конкретно на него настроиться, да и без разрешения того, с кем захочешь пообщаться, не будешь такое делать. А так мы самые обычные люди и никакого постоянного шума в голове нет.
— Что, правда? — оба повернули головы назад, так как машина остановилась, заехав в какой-то двор.
— А Вы думали, что хожу я, весь такой красивый из себя, и слушаю каждого, кто будет проходить мимо? — молодой человек чуть ли не захохотал. — Слушайте, враньё всё это. С первого до последнего слова. Если такое было бы, я имею в виду голоса в голове, то не Дар это, а истязание. В дурку попасть элементарно, да и не выдержит такого мучения ни один здравомыслящий человек. Мы общаемся только, повторю, ТОЛЬКО при необходимости и только с конкретным человеком.
— А общий Зов тогда что такое? — не унимался мужчина.
— А, это… Это можно сравнить с сигналом всеобщего оповещения гражданской обороны. Ну, к примеру. Ты спишь, смотришь телевизор или в ванной блаженствуешь. В любой ситуации Вас напряжёт, когда услышите вой сирен. Если это даже проверка работы. Этот сигнал перебивает все остальные. Так и у нас. Ладно, давайте заканчивать болтологию. Вы останетесь здесь, это не обсуждается. Скорее всего, и наши и Ваши лица у них на «Доске почёта», но, простите, мы-то вывернемся, а вот с Вами будет намного тяжелее. Теперь слушайте внимательно. Всю работу будем делать сами. От Вас зависит одно, но самое важное. Когда позвоню, машина должна прибыть к зданию СБ в течение десяти секунд, ясно? Так что выходить из машины запрещено. Вопросы?
— Отсутствуют. А может мы…
— Не может, — отрубил Антон. — Мы будем работать автономно. Если полезете — за Вас встревать не станем, честно говорю. Подставитесь или получите в голову пулю — будете на том свете каяться и жалеть, что не послушались доброго совета. Всё, мы пошли. И ещё, — Антон придержал дверь, которую чуть не закрыл. — Там поблизости есть какое-нибудь кафе или ресторан?