— Сударыня. Ваше исподнее там, где и должно быть изначально — в комоде, — раздался полный достоинства негромкий мужской голос. — Если забыли, напомню — второй ящик справа сверху. Всё постирано и выглажено. Брюки Ваши, непотребные к употреблению столь юной особе, как Вы, уже постираны и сохнут в технической комнате. Куртка, в которой Вы бегаете по улице, пугая редких прохожих в столь ранний час, протёрта влажной губкой и тоже сохнет. Тапки Ваши лежат у входной двери, где Вы их и оставили перед пробежкой. Вернувшись, их не одевали.
— Аристарх. Я только что сняла с себя тренировочный костюм. Зачем его стирать каждое утро??? И что мне теперь одеть?
— Он, простите за бестактность, пахнет потом. Неужели Вы готовы его надеть повторно? Что касается одежды на выход — я сегодня настоятельно рекомендую надеть то платье, кое Вам более к лицу и было куплено Его Сиятельством ко дню Вашего Рождения. И непременно одеть к нему достойные украшения, что подчеркнут красоту Вашего лица в такой знаменательный день. Не стоит сердиться и гневаться на своего покорного слугу. Я, как и все домочадцы, желаем Вам лишь добра и счастья. А сегодня такой день, такой день… С Днём рождения, Ваше Сиятельство. Здоровья Вам и радости. Многих деток и…
— Аристарх Никифорович, ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО!!! Как ни день рождения, так ты мне деток желаешь. Ну сколько можно? Я ведь не замужем, да и не планирую заводить детей ещё минимум как лет пять. Ещё раз прошу, запомни, пожалуйста, не надо упоминать в мой день рождения о детях. А за поздравление… спасибо!
Она протянула руку к комоду, как вновь послышался мужской голос. — Второй ящик сверху, не первый.
— Вот скажи мне, дорогой ты мой помощник, — Арина аж вслипнула, увидев аккуратно и любовно сложенные стройными стопочками своё бельё — трусики, носочки, сорочки и бюстгалтеры, платки. Причём все было разложено даже по цветам. — Не надоело тебе за мной ухаживать как за малым ребёнком? Мне сегодня исполняется тридцать лет, а не три годика. А с тобой до сих пор чувствую себя именно что безруким малышом. Ты не думал, что унижаешь меня тем, что стираешь за мной, гладишь по ночам мои шмотки. Они ведь и не испачканы. Нет? Не задумывался?
— Барышня. Мой долг и служение заключается в том числе и по надсмотру за вещами хозяев дома, а одевать повторно на утро ношенное, это, простите, моветон, да и в былое время не допускалось такое порядочными дамами даже в самые лихие годы. Мне же совершенно не трудно постирать, тем самым толику облегчить Вашу жизнь в домашних условиях. Простите, Арина Сергеевна, но если Вы сами не в силах порой вечером с усталости простернуть бельё, а я имею возможность видеть Ваше подобное состояние, в радость оказать столь незначительную услугу.
— Аристарх, Вы, мой дорогой помощник, порой бываете невыносимы в своей настойчивости и, порой, безраничной упрямости. Сейчас, поймите, совсем другое время, не то, что было ранее, когда дамы часами одевались с помощью помощниц или слуг. Вы считаете, мне тяжело выбрать что надеть каждое утро? Или полагаете, что стирку моего нижнего белья так уж необходимо устраивать каждый день? А мой тренировочный костюм, который я использую по утрам, вот прямо плачет, рыдает, умоляя постирать его руками? У нас есть стиралка. Так? Так. Мы всегда в семье использовали машину не чаще раза в неделю, экономя тем самым время, да и электороэнергию, соответственно деньги, о безрассудной трате коих Вы так беспокоитесь, да и…
— Уважаемая Арина Сергеевна. Я ведь не настолько глуп, что не понимаю о чём идёт речь, когда Вы упомянули о стиральной машине. Не стоит беспокоиться. Я ей не пользуюсь когда стираю Ваши… Ваше бельё. Так что деньги сохраняются должным образом.
— Я поняла, что Вы стираете именно что руками. А расход воды? Один раз в неделю прокрутить в машине или же каждый вечер и утро стирать вручную, да и стоимость горячей и холодной воды…
— Если Вы забыли, у нас в квартире центрального горячего водоснабжения не имеется. Давно отказались от сих затрат по требованию хозяина дома, тем более, что был куплен очень дорогой водонагреватель. Что касается экономии. Я посчитал расход воды, как только в доме появилась стиральная машина, которая, как оказалось, использует гораздо больше воды, нежели я трачу. Составил график и подал сей подсчёт Дмитрию Михайловичу. Тот не сразу поверил, самолично посчитал, но был вынужден согласиться с моими цифрами.
— И какова разница, можете огласить?
— Не столь существенна, всего восемь литров в неделю, но в месяц это составляет уже тридцать два литра, а в год…
— Достаточно, Аристарх, — девушка прервала оглашение подсчётов. — Хватит заниматься скупердяйством, друг мой. Ты же не бессмертен, поэтому не стоит сокращать срок своего пребывания на земле ненужными хлопотами. Или, как говорят домовые, реальности существования? Так? Мне, если честно, гораздо важнее, что бы Вы были как можно дольше с нами, а денег, что зарабатываем, поверьте на слово, с лихвой хватит на дополнительные восемь литров воды в неделю. Я о Вас, милейший, беспокоюсь, а не о каких-то копейках.
— Это не копейки, а рубли, да и составляют в месяц довольно неразумные и неоправданные траты. А за беспокойство обо мне… благодарствую. — Голос стал еле слышным. — Не думал, что обо мне столь трепетно беспокоится молодая хозяйка …
— Прекратите, уважаемый. Брат и я всегда с теплотой и благодарностью принимаем Вашу заботу. Неужели не чувствуете наше уважение? За то время, что мы здесь живём, к Вам относимся как члену нашей маленькой семьи. С признательностью и глубочайшей благодарностью. Вы не слуга нам, а помощник, мнение которого всегда слушаем с большим вниманием. И не перестаём благодарить Вас за оказываемую помощь. Разве не так?
— Как к члену семьи? Вы сейчас искренне это сказали? — голос, что прозвучал ниоткуда, был пронизан удивлением и, как казалось, хозяин произнесённых слов был потрясён до глубины души, если такая была у него в наличии.
— А разве можно иначе, Аристарх Никифорович? — девушка даже удивилась, услышав интонации в голосе пожилого мужчины. — Вы добрый помощник по дому, это раз. Взяли на себя все заботы по уборке и… — Арина чуть покраснела, — стирке наших вещей, это два. Третье — Вы, уважаемый, продукты закупаете? Да, тем самым сняв с нас заботы по этому поводу. Оплачиваете коммуналку и все сопутствующие траты. Это уже четвёртое. И, пожалуй, самое главное, пятое по счёту. Своей постоянной опекой Вы нас настолько окружили, что мы и не понимаем, как можно быть без Вас. Раньше, насколько знаю, таких людей называли домоуправителями, коих считали самыми доверенными людьми. А порой, так те были ближе, чем иные члены семьи. Так что, повторю, Вы для нас являетесь вполне живым воплощением уюта, заботы и радости пребывания в этом доме. Спасибо, уважаемый. Мы искренне ценим всё, что Вы для нас делаете, а вот наше ворчание временами, это так, не берите в голову. Зажрались мы, вот и пыхтим, порой, не по делу. И ещё, Аристарх Никифорович, не обижайтесь, прошу, коль временами называю Вас лишь по имени. Не привыкли мы каждый раз полностью выговаривать имя и отчество. Гораздо привычнее только по имени. Мы и Дмитрия Михайловича называем дедом лишь поэтому. Да и на работе людей, намного старше нас, также называем по именам, только уважительно, на Вы.
— Я не обижаюсь, хотя спасибо за разъяснения… Не буду более обижаться. Понимаю, что время иное, где тут до уважительного обращения. Вот раньше…
— Раньше было время, как ранее сказала, «иное», неспешное, плавно тегучее. Сейчас, увы, всё надо успеть, иначе за тебя «успеют» другие люди. Ладно, уважаемый. Сегодня напялю на себя то, что Вы советуете. Надеюсь, что меня на работе коллеги не засмеют.
— Благодарю за понимание, Арина Сергеевна. Идите завтракать, а я Вам платье пока отглажу, да и выставлю шкатулку с драгоценностями, что к нему заранее были приготовлены.
— Вы мне и завтрак приготовили? Аристарх…
— Полноте, Арина Сергеевна. Мне не трудно, да и пусть в утро сего знаменательного дня я Вам немного заменю внимание Брата Вашего, да Дмитрия Михайловича.
Девушка, которой напомнили об отсутствии брата, погрустнела. Да. Сегодня был первый раз за всю прожитую жизнь, когда двойняшки не поздравили друг друга первыми в семье. Арина села на кровать и закрыла лицо руками от огорчения. То, что чувствовала, что с братом всё в порядке, не успокаивало её и всё время, что оставалась в доме одна, было для неё мучением, подталкивая задерживаться на работе допоздна, да и уходила туда ранним утром, где забывалась, загрузив себя работой. Прошло уже более двух лет, как Арина доказала как брату, так и себе самой, что может работать самостоятельно, без помощи и подстраховки и… Антошка, поганец, воспользовавшись, стал периодически исчезать на пару с дедом по каким-то тайным делам. Дед на все вопросы лишь усмехался, успокаивая девушку и кормя обещаниями, что вот-вот, и всё расскажет, но время шло, но ни брат, ни дед так ни словом и ни обмолвились. И последнее их исчезновение посреди ночи, когда внезапно, собравшись по-походному, двое её мужчин ушли, напоследок успокоив, что уезжают всего на пару дней, ну, максимум, на неделю. Какую неделю, когда они отсутствуют уже почти двадцать дней? Засранцы, другим словом не назвать. Повесили все заботы и проблемы на неё, а сами, небось, где-нибудь валяются на горячем песке и загорают. А может и не одни, а с… И только работа отвлекала, да и держала та в состоянии, когда забываешь обо всём на свете. Арина давно втянулась в лечебный процесс и получала от этого огромное удовольствие, хотя к вечеру и была еле живая, хотя, ежедневно наблюдая результаты своего труда, была безгранично счастлива. Но появились и иные заботы. Отчёты, которые требовалось писать в различные инстанции, финансовые платежи, которыми всегда занимался брат — сейчас и это тоже повисло на ней.