— Ты права. Не обижайся на моё предложение, но давай сегодня спать в защите. Она вроде стала вообще неосязаема, как вторая кожа. Лишь иногда вижу мерцание вокруг нас на расстоянии метра, хотя, когда мы рядом, вообще её не чувствую. Попробуем?
— Ладно, попробуем. Но если не проснусь утром от истощения или умру от него, знай — уши у тебя будут красными и больше раза три, чем сейчас. Понял?
— Дурилка ты. Да я…
— Да я, да ты… Всё, братик, утомил. Я спать. Чай был классным, но спать хочется больше, чем болтать с тобой. Утром, как проснусь, бегу купаться. Там делаю зарядку, ну и всё остальное. Ты как хочешь.
— А если аборигены на тебя нападут? А если их будет множество? И все такие красивые-прекрасивые?
— Ничего не останется, как сдаться в плен на милость победителям. Авось не вернут брату, оставят у себя.
— Вот значит как? Я ведь могу обидеться.
— Обижайся. Всё, хрю-хрю…
Арина залезла в палатку, пошуршала там с полминуты и вскоре до парня донеслось ровное сопение сестры.
— «Какая же ты…» — Антон сидел у костра, бездумно глядя в угасающее пламя. — «Выдать бы тебя быстрее замуж за достойного человека, да отдохнуть от постоянной опёки, а то через минуту — «Антон, не смей. Антон, так нельзя. Антон, а что люди скажут»… Хотя о чём я? Знаю, если кто обидит, башку в миг оторву, не взирая — муж, не муж. Да… Есть над чем подумать в ближайшее время… Хотя… в первую очередь надо бы разобраться с собственной головой, а уж потом…»
Закидав песком тлеющие угли, Антон залез в палатку. Закрыл молнию и тихонько примостился в уголке, стараясь не потревожить сон сестры. Посмотрел на её умиротворённое лицо и почувствовал безграничную нежность к той, кто была счастьем его жизни. Попытался вспомнить лицо Мары (времени прошло много, стало забываться). Поулчилось с трудом. Сравнил и понял, что чужое есть чужое. Осталось, правда, с чем не хотел окончательно расставаться, до сих пор сохраняя частичку теплоту в глубине души, разумом понимая, что это лишь фантом… момент прикосновения нежных губ, когда он едва не задохнулся… Но это именно что БЫЛО, не есть. И сестре ни разу не признался и никогда не скажет, что до сих пор в сердце осталась та, на которую уже не держал обиды, простив со временем, понимая, что не её вина была в том, что…
— «Всё. Хватит себя терзать. Надо жить сегодняшним днём, не воспоминаниями. «Что будет то и будет, пускай судьба рассудит», как пел Андрей Миронов. Точные слова. Вот пусть судьба и рассудит — даст возможность быть вместе с Марой — хорошо, а нет, так, в самом деле, вокруг множество достойных девушек. Надо лишь поумерить критерии отбора, да чуток стать повнимательнее к окружающим. Тогда и… И всё же сначала надо устроить жизнь сестрёнки, потом можно и самому где-нибудь к кому-нибудь приткнуться… Сейчас спать. Как там мама с папой? Они не «волнутся», скорее изводят себя и других. А вот кому не позавидую точно, так отцу Мары. Даже жаль его. Старый уже, а тут такое…»
Антон и не заметил, как уснул. Спокойно, без сновидений.
Ничего не мешало их сну, мир замер в ночной тишине. Лишь вокруг палатки по поверхности невидимого «пузыря» иногда пробегали всполохи фиолетового пламени.
Глава 17
Патовая ситуация.
Остров сущности Создателя на планете Боры.
Вот и ещё одно утро. Арина проснулась, как думала, первой, но, повернув голову, увидела, что брат задумчиво смотрит на верх палатки.
— Не спишь? — негромко спросила девушка и повернулась на бок, лицом к брату. — О чём задумался?
— О жизни, милая, о жизни. О чём ещё думать? Правда, есть ещё о чём задуматься. Я с полчаса назад вылезал из палатки, заметил много чего нового. Вот и лежу, размышляю…
— И что здесь может быть нового?
— Спрашиваешь? Взгляни сама, потом позавтракаем и пойдём купаться, подальше от…
Арина, пожав плечам, надела футболку и, как была в трусиках, расстегнув молнию палатки, вылезла наружу, что бы сразу пулей ворваться обратно.
— И чего это они? Давно?
— Не знаю как давно, но то, что под утро подходили к палатке вплотную, факт — видел следы. Притом это был спец. Аккуратно так переступил через один шнур, не потревожив банки, не задел второй, а вот дальше… Дальше, как понимаю, его шарахнуло довольно таки сильно, если в метрах в пяти образовалась внушительная ямка в песке. Знать летел этот любознательный тндивид спиной назад, никак не предполагая, что его встретят без хлеба-соли.
— И ты не слышал?
— Не то, что не слышал, даже не проснулся. Ни от шорохов, ни от того, что наша сдвоенная защита совместно со «сферой» самостоятельно приняли меры. Кажется, после наглядной демонстрации наши «друзья» стали более осторожным и вежливы. Пытаются отгородиться от нас. Так… Сейчас сделаю кашку и отправимся купаться. Вот только газ почти закончился. У меня с собой было три баллона — этот последний. Я и так большей частью готовил на костре, а сейчас так нет иного варианта. Побережём газ на экстренный случай. Давай вылезать и делаем вид, что нам на всех наплевать.
Когда Арина вслед за братом вылезла из палатки, уже более внимательно разглядела обстановку вокруг. Слева, откуда к ним приходила процессия служителей, а потом и хозяин острова, метрах в ста от палатки, может чуть дальше, через определённое расстоянии друг от друга стояли, судя по всему, местные полицеские, хотя, скорее, военные, так как все были одеты в однообразную форму, и в руках у них было что-то, напоминающее скорострельное оружие. Но не это больше поразило девушку, а то, что от самой воды и дальше, уходя в лес, виднелась полупрозрачная защита. И так же, как и люди, через определённый интервал, в песок (и дальше в землю) были вбиты тонкие и длинные металлические штыри.
— Заметила? — хмыкнул Анон. — Напоминает какую-то силовую защиту. Без понятия, на каких принципах работает. Скорее всего — воткнуые штыри и есть источники энергии или своего рода излучатели, которые перегородили остров.
— Что, весь остров?
— Не знаю. Мы ведь так и не удосужились пойти и посмотреть что вокруг. Думаю, от нас отгородились не как от диких зверей, скорее от опасных существ, которые могут что-то сломать или уничтожить. Почему такие мысли? Мы вчера наворотили делов. Хотя ты ни при чём — это была моя инициатива, поэтому за всё буду отвечать сам. И, оценив угрозу, местные приняли соответсвующие меры, создав резервацию. Да, Рин. Пойдём купаться, телефоны и планшет, который видел у тебя, надо взять с собой. Видя, что мы уходим, «хозяева» не приминут просмотреть всё, что лежит в палатке. Согласись, оставлять что-то ценное для нас не стоит.
— Это понятно. Ты сказал, что мы вчера что-то сделали не так?
— Сходи к воде, увидишь…
То, что брат ещё мягко выразился, девушка увидела ещё метров с тридцати. Чёрные потёки и пятна оплавденного песка тут и там, какая-то желто-зелёная пена на берегу, напоминающая пемзу, настолько была твёрдой, а в воде… Лучше бы она не видела последствий «танца» Антона, который накануне в воде кромсал как воду, так и дно моря. Длинные, уходящие в океан чёрные канавы, которые ещё не занесло песком. А вот длина и ширина их была разной. Скорее всего, Антон пробовал разные режимы — и длину луча, и толщину и яркость насыщения, а это было ничем иным, как увеличением мощности энергетического потока.
Ошарашенная увиденным, девушка вернулась к палатке.
— Да… Натворили дел. И что теперь делать?
— Ничего, — брат ухмыльнулся. — Я ж не зря спросил у вчерашнего гостя — нет ли здесь того, что можем сломать? Он ответил отрицательно, разрешив нам поиграть в войнушку. Вот мы и… поиграли. Об одном прошу Создателя — что бы мы, точнее я, ничего не сбили и от наших игр никто не пострадал.
— Тошка, дурачина, об этом надо было думать вчера, теперь нечего жалеть.
— Это да, повторяю — виноват один я.
— Дурак ты, дабавить нечего. Мы не по собственной воле оказались туристами на этом острове, поэтому не стоит замыкаться на самобичеваниии. Считаю, наглядная демонстрация усилит телодвижения некоторых особ.
— Ты так думаешь? — Антон посмотрел на сестру с удивлением, не предполагая, что его сестрёнка будет настоль непримирима к местным. — Тогда… спасибо за поддержку. Я ведь и сам так думал. Спасибо, милая.