- Ну что? Вроде здесь всё сделали? Ничего не забыли?
Арина захихикала.
- «Всё сделали» - это ты попал в точку. Глянь что вокруг – мебель переломана. Трети окон не хватает. На полу кровь пополам с пеплом и грязью… Сделали… Как всегда, где мы бываем, после нас остаётся разгром».
- «Неправда твоя, сестрёнка. Чаще остаётся просто пыль, а с таким даже не дворник, ветер справится. Ладушки. Здесь хорошо, но пора и честь знать. Дома всё-таки лучше, да и время позднее, а завтра на работу.»
Арина улыбнулась и, встав, подхватила под руку старика.
- Уважаемый, нас не проводите? К тому же надо что-то решить что-то с пунктом, где нас будут принимать. Кровь там сдать, или ещё что. Не будете же Вы каждый раз приезжать к нам домой, что бы составить компанию для перемещения?
- Конечно. То, что наполнили о важном, спасибо, это надо обязательно сделать. Здесь для меня работы нет, не мой профиль. Сейчас набежит столько людей, что пора исчезнуть, иначе вопросами досмерти замучают. Мы и так задержались. И старик, попрощавшись со всеми, повёл двойняшек на выход. В этот раз, посколько лифты до сих пор оставались заблокированными, пришлось подниматься по лестнице, на каждом условном этаже проходя через шлюз, около которого стояла охрана.
Когда миновали последний пролёт, Арина поинтересовалась у старика результатом прохождения Полигона командой Мары и почему, когда появился её отец, та словно испарилась. Кроме краткого общения, двойняшкам с ней нормально поговорить не удалось.
Старик окинул гостей взглядом и опустил голову.
- Вынужден Вас разочаровать или обрадовать, уж не знаю чего больше, но команда Мары сегодня показала лучший результат за всю историю существования Полигона. Правда, этот результат не будет зафиксирован официально, потому что за пару десятков метров до финала они рванули к тросам, которые продолжали висеть из окон галереи. Причём моя дочь, как вторая по старшенству в Отделе, сразу отдала приказ всем бойцам присоединиться к ней. Вообщем, создала ещё бо́льшую неразбериху.
- А вот и нет. Именно благодаря Маре и её ребятам, удалось усмирить местных правоохранителей. Энрим, это, конечно, дело не моё, но среди двух десятков «чёрных», уж простите, что так их называю – просто не знаю как правильно, нет ни одного, кого бы мог назвать профессионалом. Уверен, у Вас везде понатыкано камер, потом сами проведёте разбор ситуации. Но, коль у Вас БОЙЦЫ играют в «зарницу», вторые вообще детский сад, младшая группа.
- «Зарница»… Это что такое?
- Игра для детей школьного возраста с военной тематикой. Ну… Надо, к примеру, проникнуть в чужой лагерь и похитить флаг, который развивается над их штабом. Кто первый такое сделал, тот и виграл.
Старик долгое время молчал, потом, вместе с тяжёлым вздохом, изрёк.
- Я, конечно, понимаю, что Вы живёте в напряжённой ситуации, когда вокруг Вашего государства множество врагов, но с раннего детства воспитывать подрастающее поколение в военном духе, как мне кажется, излишне.
- Позвольте не согласиться, уважаемый, - парировала девушка. – Детство у нас вполне мирное, но только что сами сказали, что вокруг нашей Отчизны много врагов. Именно поэтому и надо в детях воспитывать чувство патриотизма и любви к Родине. Некоторое время назад этот аспект был упущен, а когда пришла пора в очередной раз взяться за оружие, руководство страны схватилось за голову, осознав, что время ушло безвозвратно. Среди наших, например, ровестников оказалось большинство тех, кто ценит не Родину и предков, а других, в ком жажда денежных знаков, желательно других стран, доминирует над совестью и долгом. Но, как говорится, лучше поздно, чем никогда.
- И Вас, как понимаю, это разложение не коснулось? Вы же работаете на себя, не на Государство? Частная клиника. Никому не подчиняетесь. Не сходится.
- И тут Вы не правы. Да. Частная клиника, которая принадлежит именно нам. Но мы платим огромные налоги, не надо забывать. Плюс огромное колличество всяких проверяльщиков, которые жаждут не столь проверить клинику по определённым стандартам, а как у нас говорят, ждут «на лапу», то есть, денежную взятку. Хотя, за последнее время, нас не особо тревожат, а всё потому, что одни поняли, что по финансовым вопросам к нам не покопаться, а другие, что никто ничего не получит. Так что сейчас им не интересно впустую тратить на нас время, но, как вспомню, что пришлось пережить в первые три года…
- А если что, и папа поможет, да? – старик, улыбнувшись, задал провокационный вопрос.
- Вновь мимо. Мы не очень контактируем с отцом, – на лице Антона «заиграли» желваки. – Мы с ним расходимся во взглядах и отношению к государству. У отца Отчизна, Родина и государство всё в одном лице, а мы эти понятия различаем. Думаю, Вы сами понимаете разницу. Поэтому и есть разногласия, которые мешают нормальному общения. А раз так, и с просьбами к нему не обращаемся. Нам, скорее, помогут соратники из Братства, нежели родители или… другие лица, обличённые властью. К тому же, не забывайте, отец давно отошёл от дел. Он пенсионер, не имеющий никакого влияния.