- Ты как всегда всё переворачиваешь с ног на голову, сестра. Антон не мой возлюбленнный, наш. Только существует небольшая разница – я от него взяла то, что хотела, а тебя он бортанул, найдя более подходящих кандидатур, молодых и красивых. Отсюда у тебя злоба и зависть. Что касается его нового статуса, я уже в курсе – у меня, кроме тебя, если догадываешься, есть и другие надёжные источники информации, которым доверяю не меньше чем тебе… Ты не поторопилась доставить информацию мне лично, а воспользовалась связью, по которой не стоило говорить лишнее. К тому же хочу напомнить - личные переговоры по интерсвязи оплачиваются из кармана звонившего. По делу было сказано лишь пара фраз, остальные траты, как и положено, тебе придётся возместить из собственных средств. Срочно возвращайся домой. Есть предметный разговор. – В трубке раздался треск.
Леайли не выдержала и с яростью, помноженную на не сдерживуемую силу, ударила трубкой по подлокотнику. Результат, естественно, был плачевен и изящная трубка, сделанная ло спецзаказу, превратилась в кучку обломков, да и рука женщины пострадала – из глубокого пореза на ладони потекла струйка крови.
Прижав ладонь ко рту, почувствовав вкус крови, женщина разозлилась ещё больше. Не на сестру, не на Старейшину, на Антона. Он второй раз выставил её полной дурой, заставляя терять над собой контроль, которым Леайли всегда гордилась.
- Бортанул, сказала сестра? Это не он, я сама больше не появлялась на этой планете, которая похожа на помойку. Узнав, сколько мне в действительности лет, не смог скрыть разочарования и… Идиот малолетний. Я намного здоровее и красивее всех его шлюх вместе взятых. Видела фото – ни одного по-настоящему красивого лица, да и фигуры у них… Одна страшней другой. Он меня бортанул... Смешно. Захотела б, у ног моих валялся, став послушныой зверюшкой. Где я и где он и его… Я тебе отомщу, дрянь. Жди, мальчик, ударю в самое больное место, а таких, как поняла, у тебя теперь много. Вот тогда уже я посмеюсь. Вырвался из дерьма на самой дерьмовой планеты во Вселенной, сам ничего из себя не представляя, а тут нос задрал. Подожди чуть-чуть. Сделаю так, что остаток дней будешь рыдать, жалуясь на несправедливую судьбу, а когда потеряешь смысл жизни, приду к тебе и будешь валяться у меня в ногах, умоляя вернуть то, что тебе дорого, а я её подумаю – пощадить или уничтожить окончательно... Ты, ничтожество, убил Талойе, мою наставницу, которая была для меня всем. Ты унизил и убил моих сестёр. Ты уничтожил всё, что мне было дорого, всё, до чего смог дотянуться своими грязными лапами. Я последняя из Линиист, а пока жива хоть одна из сестёр, наше дело продолжает жить. Запомни, ничтожество, мы никогда и ничего не прощаем. Последнее слово всегда остаётся за Линиистами… И с сестрой… Её выродок не должен появиться на свет, позоря древний род истиных Императоров, да и с ней самой тоже пора решать. Зарвалась в гордыне, забыв, чем мне обязана. Ничего, напомню, ещё как напомню, но это чуть позже. Сейчас у меня другие заботы.
* * *
Не успели двойняшки вернуться домой, как их телефоны стали звонить не переставая. Первым был отец, который узнав, что дети дома, в ультимативной форме, не спрашивая, а констатируя, заявил, что через полчаса вместе с мамой приедет в гости. Следующим был звонок из Братства – Хранитель вежливо поинтересовался состоянием здоровья девочки, забыв начисто, что пострадала мать Юли, не ребёнок. С ним тоже разговаривала Арина. Вежливо, но прохладно, в конце разговора упрекнув, что надо было бы поинтересоваться состоянием той, кто была на грани жизни и смерти. Не успела положить телефон на стол, как вновь раздался звонок. На этот раз беспокоили из Конторы. Хотели поговорить с Антоном, не с ней. Выслушав абонента, парень хмыкнул и, прервав соединение, вернул трубку сестре.
- А этим что надо? – Арина с подозрением смотрела на брата.
- Попросили помочь с Тамарой. Та ничего не хочет рассказывать, поставив условие, что сначала должна увидеться со мной. Не понимаю, зачем ей я?