— Нам нужно поговорить.
Она хмурится, присаживаясь на кровать. Неужели за это время она не надоела ему, не было времени и возможности, чтобы сказать ей все, что он ни пожелает?
— Через неделю на борт пожалуют журналисты. Мы откладывали этот момент так долго, как только могли, но тянуть дальше — это вызвать подозрения у СМИ.
Он мнется.
— И у всего остального мира.
Алекс не верит ни единому его слову. Он ведь сам сказал, как всем плевать.
— Вас же не беспокоит, что они подумают о вас.
— Давайте так, вы переоденетесь и мы поговорим с вами по дороге в вашу новую каюту.
Сказать, что Алекс удивилась любезному тону Хогарт — это значит, что не сказать ничего. Он даже улыбнулся ей, пропустил мальчика перед собой, прикрыл дверь и оставил Алекс в одиночестве.
— Как это галантно, — пробурчала она себе под нос, — оставить меня и подглядывать за мной из-за стекла.
Когда она вышла из камеры, то встретила агента в коридоре. Вид он имел очень раздосадованный.
— Как вы поняли что я в соседней комнате?
Алекс пожала плечами, огляделась по сторонам, одергивая перевесившуюся на одну сторону куртку.
— Просто предположила. Куда еще вы могли пойти кроме места где проводили все остальное время. А где Паоло?
— Я отправил его к вам в каюту.
— Ко мне?
— Вы не рады?
— Дело не в этом, — проговорила Алекс, немало раздосадованная своей эмоциональностью. — Я привыкла, что Паоло и Лиза не разлей вода.
В его глазах читается интерес, но в этот раз он без планшета и записывать это ему некуда.
— Каюта девочки будет через стенку. У вас будет общий санитарный узел.
Они шли не спеша, Алекс то и дело сжимала сверток с оставшимися вещами, проверяя себя, а не сон ли все это.
— Почему вы так любезны со мной мистер Хогарт? — спросила она быстро, не желая, чтобы тот задумался над ее вопросом.
Он взглянул на нее сбоку, даже наклонился вперед, чтобы убедиться в чем-то.
— Я не был с вами груб.
— Но и милым я бы вас тоже не назвала, — возразила Алекс.
Он был куда милее Джейка в первые месяцы ее проживания в одном доме. Хогарт выбрал нейтральный тон.
— Можно?
Он протянул руку к листку бумаги, что Алекс так и не удосужилась сложить, планируя, что почитает, как только доберется до каюты. Борн исчез и толком ничего не объяснил ей. Что? Куда? Когда?
Для него все до простого очевидно, а она никогда не была на таком судне, если только исключить “Могучий Мо”[1]. Но то была лишь экскурсия, не предполагавшая пристального изучения корабля.
“Вряд ли мне дадут посидеть в кресле капитана!”
Ей было одиннадцать, когда родители решили съездить в отпуск. Отец, глядя на все более портящий характер мамы решил, что им всем нужен отдых. Если бы не музеи — Гавайи можно было бы назвать самым скучным местом на земле. Так она считала когда-то.
“Интересно, а что там?” — эта мысль обожгла ее.
Самый южный штат страны. Они выжили?
— Мистер Хогарт? — Алекс остановилась, заставив притормозить и его. — А что с Гавайи?
Он не понял о чем она. Не сразу.
— Не думал, что вас занимают такие вещи, — он усмехнулся, разглядывая ее с неким любопытством. — Откуда такой интерес?
Агент неожиданно рассмеялся, в то время как Алекс ощутила досаду. Ей хотелось знать ответ. Он мог быть коротким, без лишних объяснений.
— Все в порядке. В то время, как началась вспышка эпидемии многие самолеты летящие на материк развернули в противоположном направлении.
— А те кто летел туда?
— Сбили, — сообщил он буднично, словно они говорили о погоде. — Никто не хотел рисковать.
Алекс судорожно вздохнула. Ей не было грустно или обидно. Она не ненавидела их, наоборот, была благодарна. Ей не хотелось вернуться в мир, где существует совсем не призрачная опасность. Гавайи — они выходят и есть все Соединенные Штаты Америки. Некогда могущественная страна, что теперь не способна повлиять ни на что.
— Вы не слушали, что я сказал вам?
Он не мог наговорить о чем много за те несколько секунд, что Алекс пребывала в задумчивости!
— Вы объясняли мне почему мы идем прогулочным шагом, ждем Паоло, что обещал вам поспешить. Но он задерживается из-за Лизы. У нее переходный возраст, она пререкается со всеми и с ней очень непросто, даже ему — ее другу.
Он кивнул. Их общение стало походить на разговор.
— Удивленны, что я способна общаться, как нормальные люди? Вы так и не ответили почему вы так любезны со мной.
— Ответил, почти.
Они шли так медленно и не торопливо, чтобы каждый кто увидит их вместе знал, что она не представляет опасности. Что она не бросается на людей и даже способна улыбаться.