На десерт он заказал тирамису, а она – шоколадную лаву. Как только им принесли кофе и десерт и официантка вышла, Джейк перешел к делу. – Итак, представьте себе шестерых разгневанных мужчин, – начал он. – Все они пережили потерю близких, погибших от рук плохих людей. Но не только это их объединило. Из-за роспуска жюри присяжных, технических ошибок и других огрехов судебной системы все преступники, убившие их близких, не понесли заслуженного наказания….
Джейк поднял взгляд на свою собеседницу.
– В общем, наши шестеро разгневанных мужчин очутились в группе психотерапии в Нортленде. Все они пытались как-то совладать со своими эмоциями. Надеялись получить навыки выживания и как-то справиться с всепоглощающей болью.
– Они нашли то, что искали? – тихо спросила Моника.
– Нет, не нашли. После занятий они несколько раз вместе ходили выпить, говорили о своем горе, о том, как они злы на систему. Никто из них не находил облегчения. Тогда на свет появился дурацкий план…
– Дурацкий план? – Моника отложила вилку и пытливо посмотрела на него.
Он боялся рассказывать, хотя в глубине души ему хотелось поделиться с ней всем, облегчить свое бремя.
– Не забывайте, что все мы тогда были буквально вне себя от горя, – сказал он, как будто это каким-то образом смягчало задуманное ими: по сути, самосуд.
– Я не собираюсь никого осуждать, – ответила она.
Джейк глубоко вздохнул:
– Честно говоря, я точно не помню, кто первым выдвинул такую идею. Предполагалось, что каждый из нас устранит убийцу, который причинил горе кому-то другому. Например, я убью того, кто убил жену Ника Саймона. Ник убьет того, кто до смерти избил мать Мэтта Гаррисона, и так далее… – Он замолчал и осторожно посмотрел на Монику, ища признаки потрясения и отвращения. Однако не нашел на ее лице ничего подобного. Видел лишь откровенное любопытство. – Когда я сейчас вспоминаю о той нашей встрече в лесу, она кажется мне дурным сном, как будто все происходило не на самом деле. И все же это произошло. – Он снова замолчал и глубоко вздохнул. – После той встречи каждый из нас не сомневался, что будет действовать согласно плану. Но когда дошло до дела, я понял, что не способен убить человека, какие бы чудовищные преступления тот ни совершил. По-моему, и остальные испытывали те же чувства, что и я. Не поймите меня неправильно, мысль о круговой поруке и убийствах, так сказать, по обмену мне нравилась, но я не верил, что все произойдет на самом деле.
Разговор прервала официантка, которая принесла кофейник и подлила им кофе. Джейк передал ей свою кредитку для оплаты, и она снова вышла.
– В общем, – продолжал Джейк, – я не думал, что все случится на самом деле, пока не убили первого… – У него стиснуло грудь, когда он вспомнил, как прочел об убийстве в газете.
– Брайана Макдауэлла, – кивнула Моника. – Того, который до смерти забил мать Мэтта Гаррисона.
– Совершенно верно. Его должен был убить Ник Саймон, но Ник его не убивал. Именно тогда я поверил в рождение Убийцы-Мстителя.
– Значит, по-вашему, Мститель – один из вас?
– Я не верю, что виновен кто-то из тех, кто добился справедливости, так сказать, с помощью Мстителя. По-моему, убийца – один из двух оставшихся. Либо Клей Роджерс, либо Адам Кинкейд.
– И как вы намерены действовать дальше?
– Я думаю обо всем с тех пор, как убили Макса Клинтона. По сообщениям в прессе, все убийства совершались между полуночью и двумя часами ночи. Поэтому я считаю, что единственный способ опознать убийцу – следить за теми двумя примерно в это время, пока кто-то из них не начнет действовать.
– А что потом?
– Как только я узнаю наверняка, кто Мститель, я на него наброшусь. Будем надеяться, мне удастся его связать, а потом вызвать полицию. Очень хочу, чтобы Мститель попал за решетку. – Джейк нахмурился. – Моника, мне кажется, что ему нравится убивать. А буквы, которые он вырезает на лбу у жертв, свидетельствуют о его кровожадности, что просто отвратительно.
– Совершенно с вами согласна. У меня только один вопрос. Как только мы поймем, кто убийца, мне нужно время, чтобы передать репортаж о нем до того, как это сделают другие. – Ее глаза заблестели.
От него не ускользнуло, что она сказала «мы». – Пожалуй, – согласился он. – Но пока вам нет никаких причин во все вмешиваться. Я сообщу, когда точно узнаю, кто убийца, и вы получите свой сенсационный репортаж.
– Я сама хочу во всем участвовать! Джейк, я тоже хочу помочь, – возразила она.