— Очень, папочка!
— А виноград?
— Замечательный!
— Ну, ешьте! Хорошо всё-таки, что на земле не перевелись таинственные незнакомцы! Правда?
И Валентин Борисович оделся и ушёл играть в шахматы к Матвею Семёнычу.
— Надо таинственному незнакомцу тоже что-нибудь приятное сделать, — сказала Катя. — Видишь, какой он хороший? Даже свою вредную жену не испугался! Она ему, наверно, задаст за груши! Она, наверно, жадная!
— Очень он хороший! — мечтательно вздохнула Манечка, — Наверное, красивый, как наш папочка. Давай ему наших Зюзю с Бобиком подарим!
— Очень нужны ему наши Зюзя с Бобиком! Они уже старые. Лучше нарисуем ему большой-большой рисунок! Всякие цветы, как мама!
— И фрукты, — сказала Маня. — Пусть у нас тоже получатся «Плоды лета».
И Катя с Манечкой раскрыли мамины баночки с гуашью, взяли кисточки и нарисовали большой-большой рисунок со всякими цветочками, и с грушами, и с виноградом, и даже с Зюзей и Бобиком.
Очень старались, и вышло просто замечательно! Почти как у мамы.
— А давай ему ещё и нашу Зинаиду подарим! Она не обидится.
— Но ведь она спит...
— Это ничего! Разбудим! На спине бантик завяжем и в коробочку положим. Эм. Переверзеев коробочку получит, а там черепаха! Вот обрадуется!
— Да ведь он же переехал! Как же мы ему всё это отдадим?
— А мы на старое место отвезём, где он раньше жил. В это самое... в издательство. Там мы спросим его новый адрес и отвезём Зинаиду и рисунок к нему домой.
— Молодец, Маня! Здорово придумала! Но только родителям ничего не говори, а то они нас не отпустят!
Катя с Маней нашли в маминых запасах очень красивую коробочку из-под духов (на дне коробочка была обита голубым шёлком и пахла очень приятно!) и стали по всей квартире искать Зинаиду.
Но Зинаида будто сквозь землю провалилась. Катя с Маней облазили всю квартиру, нигде Зинаиду не нашли. Даже на антресолях искали — может, Зинаида ненароком туда забралась? Но на антресолях Зинаиды тоже не оказалось.
Тогда Катя и Манечка привели Матвей Семёнычеву Альфу, дали ей понюхать тапочку, в которой обычно спала Зинаида, и сказали:
— Альфа, ищи Зинаиду!
И умная Альфа сразу Зинаиду нашла. Она побежала в переднюю, разрыла кучу стоптанных тапок и старых ботинок, уткнулась мордой в одну папину пыльную растоптанную туфлю и дважды гавкнула.
Зинаида мирно дрыхла в папиной туфле.
Когда её разбудили, она недовольно высунула голову, поводила по сторонам сонными глазами и снова спряталась сама в себя, видимо, опять заснула.
Девочки положили Зинаиду в коробочку на голубой шёлк, но Зинаиде было всё равно, где спать — в старой туфле или на душистом шелку, лишь бы не мешали.
— Зинаида, ты на нас не обидишься, если мы тебя таинственному незнакомцу отвезём? — на всякий случай спросила Катя круглую серую Зинаидину спину. Но Зинаиде и на это было наплевать. Она даже не ответила. Ей только одного хотелось — чтобы её не будили. А там хоть весь мир пополам тресни!
Далее всё пошло как по маслу. Как только мама ушла, Катя с Маней провертели в коробке две дырочки, чтобы у Зинаиды был свежий воздух, перевязали коробочку той самой голубой ленточкой, которой была перевязана посылка, и выскочили с коробочкой и со свёрнутым в рулон рисунком на улицу.
Где находится Большая Волынская, они, конечно, не знали. Но это пустяки! Стоило перейти дорогу, подбежать к справочному бюро, просунуть в окошечко три копейки, и всё стало ясно как на ладони. Чтобы доехать до Большой Волынской, надо сесть на двадцатый троллейбус, потом пересесть на пятый автобус, потом на третий трамвай — и вот вам Большая Волынская! Получайте! Радуйтесь!
А вот и двадцатый троллейбус подошёл. И народу мало, ну просто никого!
...Через тридцать две минуты четырнадцать секунд расторопные самостоятельные сёстры Сковородкины со своей зелёной коробкой, белым рулоном и с совершенно независимым видом входили в двери издательства «Советская реклама».
— Вам чего? — спросила их лифтёрша. — Вы к кому?
— Мы?.. К таин... К товарищу Переверзееву.
— Дети, что ли?
— Ага, дети.
— А не похожи! — оглядела их с ног до головы лифтёрша. — Я Михал Михалыча знаю. Он мужчина представительный.
Но Катю с Манечкой пропустила.
— Видишь, мы на детей непохожи! — сказала Манечка. — Я же говорила, мы уже взрослые!