– Бьюсь об заклад, что ты и ста фунтов не весишь, – вдруг произнес Джонни и слегка встряхнул ее, словно желая убедиться в правильности своего вывода.
– Сто семь.
– Тебе нужно больше есть. – Он захлопнул ногой переднюю дверцу, наклонившись, открыл заднюю, и, не выпуская ее из объятий, каким-то образом протиснулся на сиденье.
– Тогда я буду толстой и перестану тебе нравиться.
Джонни шутливо дернул ее за нос и усадил поудобнее на своих коленях. Она склонила голову к нему на плечо, а он придерживал ее за талию. Рейчел покосилась на Джонни и встретила его взгляд – горячий и ясный, как августовское небо у них над головой.
– Ты так ничего и не поняла? Ты мне нравишься всякой, лишь бы ты была моей. И к тому же мне кажется, что толстушкой ты была бы просто очаровательной. Эдакая пышка!
– Как мило. – Представив себя в новом образе, она тихонько рассмеялась, млея от ощущения, которое рождало одно лишь прикосновение его рук. Она чувствовала себя уютно в объятиях Джонни – ей было тепло и радостно. Конечно, все это могло показаться величайшей глупостью, подумала Рейчел, но что толку было в ее жизни, подчиненней логике и здравому смыслу? Разве она познала счастье?
Хотя на заднем сиденье было и просторнее, но для такого гиганта, как Джонни, и этого места не хватало. Проблему он решил довольно просто: открыл дверцу и высунул ноги наружу.
Джонни убрал руки с ее талии, и они скользнули под свитер, отыскивая груди. Ее тело отозвалось сладкой дрожью, но разум – вернее, то, что от него осталось, – все еще был начеку.
Рейчел, задыхаясь от волнения, прошептала:
– Джонни, мне кажется, мы зря это затеваем. Средь бела дня. Нас могут увидеть.
Ее возражения были сметены бурным потоком его ласк. Он целовал ее брови, глаза, скулы, а руки не отпускали груди, продолжая сладостную пытку. Ощущение его теплых сильных рук, лежавших на тончайшем кружеве ее лифчика, наполняло Рейчел восторгом, электризуя нервные окончания. Растворяясь в этом наваждении, она чувствовала, как покидают ее остатки здравого смысла.
– У тебя самые сексуальные грудки, – прошептал он ей на ухо.
Его большой палец поглаживал стыдливый сосок, и, когда тот напрягся от возбуждения, Рейчел застонала. У нее перехватило дыхание. Никогда еще прикосновение мужских рук не вызывало в ней подобного чувства.
– Они… не очень большие… – Прошептав вымученное признание, Рейчел стыдливо уткнулась в ложбинку между его плечом и шеей и еще крепче прижалась к Джонни, чувствуя, как поднимается в ней жаркой волной желание.
– То, что нужно. Во всяком случае, для меня. Ты разве не знаешь, что лучшие подарки упакованы в крохотные коробочки? – Он поцеловал ее в щеку, в то время как его пальцы расстегивали лифчик.
Рейчел вздохнула, не в силах больше ни возражать, ни сопротивляться. Изменить размеры бюста было не в ее власти, и Джонни мог либо принять ее такой, какая есть, либо отказаться.
Но тот явно не собирался отказываться от своей добычи. В следующую минуту Джонни уже стягивал с нее свитер, и она даже помогла ему, подняв руки и терпеливо выжидая, пока он освободит ее от всякой одежды. Ощущение совершенной наготы, к которому примешивалось сознание собственного бесстыдства, наполняло ее удивительной свободой и смелостью. Рейчел даже посмела взглянуть на него и обнаружила, что он с вожделением смотрит на ее груди, совершенно не смущаясь их размерами.
Почувствовав на себе ее взгляд, он поднял голову. В глазах его промелькнул озорной огонек.
– К тому же я люблю сзади, – усмехнулся он и увидел на ее лице ужас. Словно в подтверждение своих слов Джонни скользнул руками под юбку и нащупал ее ягодицы. – А у тебя попочка роскошная.
– Джонни!
Но ее протест, хотя и заявленный в полушутливой форме, лишь спровоцировал новую вспышку страсти. Он наклонил голову и обхватил губами розовый сосок. Она послушно откинулась назад, уступив его натиску. Когда он наконец поднял голову, ее груди уже были ярко-розовыми, и соски предательски выдавали ее возбуждение.
Джонни изменил позу, и вот уже они растянулись на плюшевом сиденье. Одной рукой он обнимал ее за плечи, а другой нежно и уверенно скользил по мягкому нейлону ее колготок, поднимаясь все выше, к самым интимным уголкам ее тела. Рейчел издала глубокий гортанный звук, и бедра ее с готовностью раздвинулись навстречу желанным ласкам.