Ее отец на мгновение прикрыл глаза.
— Уж не забыли ли вы, что я судья?
— Но это сейчас неважно, папа, — беспечно заявил ребенок. — Холли нужна наша помощь.
— Лиза…
Девочка с трудом выкарабкалась со своего места и встала перед отцом, опираясь на его руку и с вызовом глядя на него.
— Она — мой друг, папа.
— Твой друг? А давно ли ты с ней знакома?
— Десять минут.
— Ну, тогда…
— Какая разница? — воскликнула Лиза. — Ведь не имеет значения, как давно ты знаешь кого-то. Ты сам так говорил.
— Вряд ли я имел в виду именно это…
— Но с некоторыми людьми ты сразу понял, что они будут очень важны для тебя. Ты и мама…
Девочка внезапно расплакалась.
Холли ждала, что мужчина обнимет ребенка, но он не двинулся с места. Его лицо посерело, как будто упоминание об умершей жене было неприятно для него.
Слезы Лизы перешли в рыдания. Не в состоянии дольше выносить это, Холли подхватила малышку и усадила к себе на колени, пытаясь успокоить ее.
В этот момент дверь в купе распахнулась. Холли замерла, осознав весь ужас своего положения.
Вошел мужчина в полицейской форме и почтительно поклонился судье, которого он, без сомнения, узнал.
— Signore Фаллуччи, извините за беспокойство, но у нас возникла маленькая проблема.
— Какая проблема? — с трудом промолвил судья.
— Мы разыскиваем женщину, которая, как мы полагаем, находится в этом поезде. Ее зовут Сара Конрой.
Полицейскому пришлось повысить голос, чтобы перекричать рыдания Лизы, когда он повернулся к Холли.
— Signorina, как вас зовут?
Не дав ей ответить, Лиза подняла голову и, заливаясь слезами, выкрикнула:
— Ее зовут Холли, и она моя няня. Уходите!
— Я только…
— Ее зовут Холли. И она моя, моя! — кричала Лиза.
— Шшш, — прошептала Холли, — прижмись ко мне.
Лиза так крепко обняла ее за шею, что Холли едва не задохнулась. Она продолжала гладить по спине малышку, стараясь утешить ее.
Если бы молодая женщина могла трезво мыслить, то поняла бы, что девочка заслоняла ее лицо от полицейского, а шумные рыдания заглушают ее английский акцент.
Судья решительно поднялся.
— Думаю, сейчас вам лучше уйти. Моя дочь плохо себя чувствует, и ей нельзя расстраиваться.
Тут молодой полицейский заметил инвалидное кресло и шины на ноге Лизы. Он понимающе кивнул.
— Я ухожу. Извините меня. Всего хорошего, signore, signorina.
Страж порядка исчез за дверью.
Какое-то время они ехали молча. Холли заглянула в глаза судьи, но они были холодными и непроницаемыми.
— Почему вы это сделали? — наконец спросила она.
— А вы бы предпочли, чтобы я отдал вас полицейским?
— Конечно, нет, но вы совсем не знаете меня…
— Это можно будет исправить, когда я буду готов.
— Но…
— Вам лучше больше ничего не говорить, — ответил он не терпящим возражения тоном. — Скоро мы будем в Риме, и я расскажу все, что вам нужно знать.
— Но когда мы приедем в Рим, я с вами попрощаюсь.
— Я так не думаю, — категорически заявил Маттео.
— Холли поедет с нами домой? — спросила, улыбаясь, Лиза.
— Конечно, — ответил судья.
— Но у меня билеты на самолет, — начала было Холли.
Счастливая Лиза взяла Холли за руку и улыбнулась отцу.
— Спасибо, папа, — поблагодарила она, как будто он сделал ей дорогой подарок.
Дверь купе раскрылась, и вошла Берта. Она занервничала при виде хозяина.
— Не надо была оставлять Лизу одну, — прорычал он.
— Scusi, signore, но девочка была не одна.
Судья хотел возразить, но сияющий вид дочери заставил его замолчать.
Теперь, когда Лиза добилась своего, ее слезы, как по волшебству, высохли.
— Тебе понравится наш дом, — сообщила она Холли. — Я покажу тебе сад и…
Она болтала без умолку, и Холли старалась поддерживать беседу, но голова у нее шла кругом. Улыбаясь Лизе, она все время ощущала присутствие мужчины напротив, который оценивающе разглядывал ее.
Она понимала, что он пытается составить свое мнение о ней и принять решение. Другими словами, он собирался вынести ей приговор.
Судье Фаллуччи на вид было около сорока лет. Он был красив мужественной красотой мужчины, который знает себе цену.
Вдруг он заговорил, показывая на маленькую сумочку, висевшую у нее на плече.
— Что у вас там?
— Мой паспорт и билеты.
— Дайте взглянуть.
Холли протянула ему сумочку, он быстро просмотрел документы, пока не дошел до паспорта. Не говоря ни слова, судья вынул его и положил во внутренний карман своего пиджака.